всего лишь «в переменном составе», так что размер штрафа оставили без изменения83.
Впрочем, законодательно был закреплен более широкий контингент тех, кто не подлежал выселению. Из инструкции Осинско-го райисполкома ответственным уполномоченным райисполкома, базирующейся на Постановлении № 1 Президиума Уральского областного исполнительного комитета «О выселении кулачества» от 08.03.1931 г., следует, что «подлежат выселению кулацкие хозяйства по спискам ОГПУ - утвержденные президиумом РИК.
Не подлежат выселению:
A) Те семьи, которые хотя и были раскулачены, то впоследствии постановлениями окружного исполкома и постановлениями комиссии облисполкома были признаны ошибочно раскулаченными и имущество коим возвращено или подлежит возвращению.
Б) Семьи, члены коих в настоящее время служат в рядах Красной Армии.
B) Семьи заслуженных Красных Партизан и участников гражданской войны.
Г) Семьи, в составе которых нет трудоспособных мужчин в возрасте до 60 лет.
Д) Семьи, члены которых служат агрономами, врачами, учителями, если активно участвуют в общественной работе»84.
Более чем трехкратное отличие наших показателей по посеву от данных, которые приводят Т. И. Славко и А. Э. Бедель, объясняется несколькими причинами: с одной стороны, неоднородностью данных БД «РКЮУ» (от 0 до 117 десятин), а с другой - преобладанием в нашей выборке периода 1929-1930 гг., для которых характерны очень высокие показатели размера посева, что и отражено на диаграмме б85.
К этому нужно добавить, что в 1920-е гг. крестьяне по понятным причинам старались занизить реальный размер посева. Кроме того, нельзя не отметить, что проиллюстрированная диаграммой по данным БД «РКЮУ» картина уменьшения величины посева логично дополняется сведениями о сокращении площади посева на Урале в предшествующий период, то есть в 1926-1928 гг., соответственно с
83 Там же. Л. 45.
84 Общество и власть... Т. 1. 1917-1940. Пермский край... С. 697.
85 Гистограмма начинается с 1929 г., так как посев в БД «РКЮУ» отражается в год перед «раскулачиванием». Завершается же она 1932 г., потому что 1933 г. представлен в БД «РКЮУ» незначительно. Из данных по посеву в 1930 и 1931 были изъяты завышенные показатели по Магнитному району Троицкого округа.
219
4885 тыс. десятин до 4556 тыс. десятин86. О стремительном сокращении площади крестьянских посевов свидетельствуют и быстрые темпы роста обобществленной посевной площади (см. табл. 33 и 34). Нельзя не отметить, что на уменьшение посевов на Урале оказал существенное влияние массовый голод 1932-1933 гг.
Диаграмма 6: динамика падения средней площади посева «раскулаченных» хозяйств по Южному Уралу в 1929-1932 гг. (БД «РКЮУ»)
Впрочем, анализ архивных данных дает другой средний показатель посева по единоличным хозяйствам Уральской области на 01.07.1927 г.: 4,2 десятин87. Величина среднего арифметического по БД «РКЮУ» без учета чрезвычайно большого посева 1929 г., года, предшествующего началу массового «раскулачивания», составляет 6,4 десятин. В этом случае среднее арифметическое значение по посеву единоличных хозяйств на Урале с вероятностью Р = 95 % должно находиться в границах доверительного интервала нашей выборки: 6,4 ± 0,7, или от 5,7 десятин до 7,1 десятин земли. Интересно сравнить эти цифры с расчетами средней величины посева по Южному Уралу в 1928 г. по данным таблицы 15: (63786 + 259804 + 547510) / (40597 + 61832 + 92528) = 871100/194957 = 4,5 десятин. Иными словами, самые зажиточные крестьяне в 1931-1933 гг. стали сеять почти столько же, сколько среднее уральское хозяйство в 1928 г.
Однако даже показатель в 10,6 десятин засеянной земли у «раскулаченных» дворов не представляется чрезмерным. Достаточно
86 Состояние сельского хозяйства... С. 5.
87 Подсчитано как отношение общей площади посева единоличных хозяйств (5206,7 тыс. дес.) к общему количеству таких хозяйств (1240,3 тыс.). Подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 47. Л. 28, 34.
220
вспомнить, что перед революцией в 44 губерниях Европейской России 10 млн крестьянских дворов имели в среднем 8,7 десятин земли88. При этом необходимо учитывать, что тогда земли Троицкого округа (в том числе и района) входили в состав III Отдела Оренбургского казачьего войска, подавляющее большинство населения которого составляли казаки. Согласно Положению «О размежевании земель Оренбургского войска» 1867 г. на одну войсковую душу должно было приходиться не менее 30 десятин (24 десятин пашни, 6 десятин луга)89.
В дальнейшем из-за жалоб на различное качество почвы на выделяемых казакам наделах, на душу - в зависимости от категории земли стали выделять от 30 до 100 десятин. На один казачий двор могло приходиться от 60 до 200 десятин. Так что если подходить даже с дореволюционными мерками, согласно которым 5 десятин посева -бедняцкие, от 5 до 10 - «середняцкие», от 10 и более- богатые, можно утверждать, что 10,6 десятин - это фактически средний надел. Тем более что если бы произошел реальный раздел, то у 34 % «раскулаченных» семей по нашей выборке эта средняя цифра также уменьшилась бы.
В приведенной ниже таблице крестьянские хозяйства с посевом от 10 до 16 десятин составляют 3,5 % по Центральному и Южному Зауралью.
Таблица 32
Группировки крестьянских хозяйств Уральской области в 1926 г. 90
Посевные группы / полосы десятин Горнозаводской Урал, в % Центральное и Южное Зауралье, в % По Уральской области, в %
Без посева, с посевом до 0,9 37,6 5,8 11,7
До 2 32,1 21,1 28,0
От 2 до 4 19,4 28,0 28,9
От 4 до 6 6,6 15,8 15,8
От 6 до 8 2,5 7,6 7,6
От 8 до 10 0,9 3,6 3,6
От 10 до 16 0,7 3,5 3,5
Свыше 16 0,2 0,9 0,9
88 Машин М. Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск: ЮУКИ, 1976. С. 128.
89 Там же. С. 128.
90 Выбрано по: Константинов О. А. Уральская область... С. 60.
221
Учитывая, что за три года, следующих после 1926 г., вплоть до начала «раскулачивания», средняя посевная площадь изменилась незначительно, именно в эти 3,5 % и попали хозяйства Южного Урала с замером посева в 1929 г. Причем, как отмечает О. А. Константинов, сеяли в основном зерновые - пшеницу, овес, рожь91.
Теперь рассмотрим последние три атрибута из табл. 31, где представлены данные об имущественном положении «раскулаченных» семей.
Что касается поголовья скота, то, по подсчетам М. Д. Машина, до революции в степных станицах Оренбуржья «середняцкие» хозяйства имели 3-4 лошади, коров - 2,792.
Полученные нами более высокие показатели по поголовью лошадей, коров и овец, объясняются в основном теми же факторами, что имели место при объяснении различий в величине площади посева -неоднородностью данных и преобладанием в БД «РКЮУ» 1930 г., то есть времени начала «раскулачивания».
О темпах сокращения поголовья скота свидетельствует и следующая информация: всего в 1929-1930 г. в Уральской области поголовье рабочего скота с начала года снизилось к концу с 216 206,8 тыс. руб. до 123 633,9 тыс.93 (размеры фондов в скоте единоличных крестьянских хозяйствах - в тыс. руб. - исчислялись по среднегодовым ценам 1926-1927 гг.), то есть в 1,7 раза. Количество коров уменьшилось с 81 018 тыс. руб. до 57 361,5 тыс.94, то есть в 1,4 раза. Впрочем, в падеже лошадей «виноватыми» были объявлены «кулаки»: все объяснялось «кулацкой работой вокруг коня», так как крестьяне ночью вынуждены были уводить лошадей для обработки собственных огородов95.
Данные, приведенные ниже (см. табл. 33 и 34), показывают рост обобществленного продукта. Учитывая, что весь продукт условно делится на общий и единоличный, закономерно предполагать, что с ростом обобществленного продукта пропорционально сокращается и количество продукта единоличного, включающего посев и поголовье скота.
91 Константинов О. А. Уральская область... С. 65.
92 Машин М. Д. Оренбургское и уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов: СГУ, 1984. С. 13.
93 РГАЭ. Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 48. Л. 3-5.
94 Там же. Л. 3.
95 РГАСПИ. Ф. 112 (Политуправление Наркомзема СССР. 1930-1935 гг.). Оп. 56. Д. 12. Л. 20.
222
Таблица 33
Динамика роста обобществленного продукта в Уральской области (1929-1931 гг.)96
Наименование продукта / год 1929 1930 1931
Посевная площадь, млн га 1,8 3,9 8,9
Рабочие лошади, тыс. голов 107 124 156
КРС (включая коров), тыс. голов 205 (72) 578(270) 4075 (1550)
Овцы, тыс. голов 1200 3642 4828
Свиньи, тыс. голов 54 200 870
Таблица 34
Динамика роста и удельный вес обобществленного сектора в Уральской области (1929-1931 гг.)97
Наименование продукта / год 1929 1930 1931
Посевная площадь, млн га 5,0% 43,0% 58,4%
Рабочие лошади, тыс. голов 1,5% 18,3% 13,5%
КРС (включая коров), тыс. голов 0,9 % (0,8 %) 8,3 % (7,3 %) 20,7% (18,2 %)
Овцы, тыс. голов 1,4% 7,6% 11,2%
Свиньи, тыс. голов 0,9% 5,0% 24,8%
Данные официальной статистики, как правило, дают значительно более высокий процент удельного веса социалистического сектора по Уралу. Например, удельный вес социалистического животноводства на 1930 г., а именно: лошади - 28,3 %, КРС - 23,7 %, овцы и козы - 19,7 %, свиньи - 44,0 %98. Отличия существенные, но если вспомнить предваряющую архивные документы резолюцию - «не подлежит оглашению», - то разница в статистических показателях становится более понятной. При этом очевидно, что высокие показатели по имущественному положению в БД «РКЮУ» объясняются преобладанием в нашей выборке 1930 г. Снижение основных сельскохозяйственных показателей после 1930 г. иллюстрируют таблицы 33 и 34.
96 Выбрано и обобщено по: РГАЭ. Ф. 4372 (Госплан СССР). Оп. 28. Д. 53. Л. 48.
97 Там же. Л. 42.
98 Челябинская область в цифрах... С. 61.
223
Насколько разнородным был Урал - даже на июнь 1934 г. - демонстрируют приведенные ниже данные (см. табл. 35).
Как мы видим, нельзя проследить четкой тенденции даже в рамках одной области: если в Брединском, например, районе, количество единоличных хозяйств почти втрое превышает число хозяйств колхозных, а в Катавском районе мы наблюдаем ситуацию примерного равновесия, то уже в Шадринском районе преимущество колхозного хозяйствования не оставляет сомнений. По нашему мнению, на значительную разнородность социально-экономических явлений, наблюдаемую даже в рамках одной области, следует обратить особое внимание, так как именно она лежит в основе понимания специфики отдельных регионов, находящихся внутри одной территории.
Таблица 35
Сводная таблица учета поголовья скота в единоличных крестьянских хозяйствах некоторых районов Челябинской области (на июнь 1934 г.)"
№ п/п Район Кол-во сельсоветов Кол-во единолич. хозяйств Кол-во едоков Кол-во лошадей (из них рабочих) Кол-во свиней
1. Брединский 7 1938 6817 197(180) 34
2. Златоустовский 12 5882 22295 1897(1638) 454
со Катавский 11 2332 9168 1909(1708) 761
4. Курганский 48 6740 22917 1134 (936) 194
5. Троицкий 19 1260 4822 204(162) 116
6. Челябинский 21 3980 14346 400 (379) 254
7. Шадринский 52 3801 14754 1194(1011) 93
Из данных, представленных в табл. 36, видно, что хотя размер семьи был достаточно стабильным и не превышал четырех человек, а средние показатели по скоту таковы, что ни в одном районе в среднем на хозяйство не набралось и одной лошади или половины свиньи, степень коллективизации районов, равно как и размер сельсоветов, существенно разнилась.
99 Выбрано, обобщено и подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7,13,16, 23,42, 47,48.
224
Таблица 36
Данные относительных сельскохозяйственных показателей единоличных хозяйств некоторых районов Челябинской области (на июнь 1934 г.)100
№ н/п Район Кол-во единоличных хозяйств в среднем на 1 сельсовет Средний размер семьи, человек Кол-во лошадей в среднем на
1 семью Кол-во свиней в среднем на 1 семью
1. Брединский 276,8 3,5 од 0,0
2. Златоустовский 490,2 3,8 0,3 0,1
3. Катавский 212,0 3,9 0,8 0,3
4. Курганский 140,4 3,4 0,2 0,0
5. Троицкий 66,3 3,8 0,2 0,1
6. Челябинский 189,6 3,6 0,1 од
7. Шадринский 73,1 3,9 0,3 0,0
Показатель «количество единоличных хозяйств в среднем на один сельсовет» по различным районам Челябинской области может быть оценен как чрезмерный, однако следует учитывать, что в сельсовет как административно-территориальное образование, включавшее территории, подчиняющиеся этому сельсовету как органу власти, входили не только деревни, села и выселки, но и железнодорожные станции, разъезды, заводы, хутора, заимки и кордоны. Для сравнения приведем данные по крестьянским хозяйства в среднем на один сельсовет тех же районов согласно переписи 1926 г. (см. табл. 37).
Таблица 37
Сравнительные данные о количестве хозяйств в среднем на один сельсовет по некоторым районам на территории Уральской области в 1926 и 1934 г.
№ п/п Район Кол-во крестьянских хозяйств в среднем на один сельсовет в 1926 г. Кол-во единоличных хозяйств в среднем на один сельсовет в 1934 г.
1. Брединский 338,9 276,8
2. Златоустовский Нет данных*** 490,2
3. Катавский 692,9 212,0
4. Курганский 292,8 140,4
5. Троицкий 381,4 66,3
CD Челябинский 515,5 189,6
7. Шадринский 315,3 73,1
Выбрано, обобщено и подсчитано как среднее арифметическое значение по: РСФСР. Список населенных пунктов Уральской области. Изд. по пост.
100 Выбрано, обобщено и подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7, 13, 16, 23, 42, 47, 48.
225
Президиума Уральского Областного Исполнительного Комитета от 1 июля 1927 г. / под общ. рук. А. М. Плешкова и М. П. Антонова; под ред. И. Н. Гри-дина, А. А. Колупаева и Ф. И. Лебедева. Свердловск: Орготдел Уралобли-сполкома, Уралстступравления и окружных исполкомов, 1928.
Подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7, 13, 16, 23, 42, 47,48.
Златоустовский район был образован в апреле 1930 г. на основе Ку-синского района и части территории ликвидированного Миасского района. Подробнее см.: Валеев Р. Р. Обзор о местонахождении фондов местных советов Челябинской области (памятка). Челябинск, 1992. С. 5.
Как следует из табл. 37, среднее количество хозяйств в одном сельсовете в Троицком районе сократилось почти в шесть раз; более чем в четыре раза - в Шадринском районе; более чем втрое - в Катавском; более чем вдвое - в Курганском. «Сократившиеся» в результате хозяйства были либо «раскулачены», либо коллективизированы - вступили в колхоз. Отметим, что уже на 25 февраля 1930 г. по Уральской области было коллективизировано 74 % крестьянских хозяйств, но в округах Южного Урала уровень коллективизации не был самым высоким101. На наш взгляд, данные цифры служат хорошей иллюстрацией последствий проводившейся в деревне кампании по «раскулачиванию».
Итоги первой пятилетки
Очевидно, что по многим критериям коллективизация не достигла своих целей, что объясняется провалом контрольных показателей в начале 1930-х гг.: так, рост валового продукта в 1928-1934 гг. составил всего 8 % вместо планируемых 50 %. По пятилетнему плану урожайность основных сельскохозяйственных культур должна была повыситься на 35 % по сравнению с 1928 г. На деле урожайность зерновых культур падала. Не случайно в начале 1933 г. Сталин подписал секретную телеграмму: «Воспретить всем ведомствам, республикам и областям до опубликования официального издания Госплана СССР об итогах выполнения первой пятилетки издание каких-либо других итоговых работ, как сводных, так и отраслевых и районных с тем, что и после официального издания итогов пятилетки все работы по итогам могут издаваться лишь с разрешения Госплана СССР»102. Последствия огромного урона, нанесенного сельскому хозяйству принудительной коллективизацией, ощущались на всем протяжении 1930-х гг., когда среднегодовое производство сельскохозяйственной
101 Серебрякова И. Г. Социальная психология крестьянства Урала в период сплошной коллективизации (1929-1933 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006. С. 15.
102 Правда. 1988. 28 октября.
226
продукции было ниже, чем в 1929 г. Известные историки-экономисты Р. Дэвис и С. Виткрофт, анализируя хлебные балансы, отмечают, что количество зерна в 1932-1933 гг. составило 56,8-62,6 млн тонн по сравнению с показателем за 1927-1928 гг. - 73 млн тонн103, то есть в любом случае падение составило более 10 млн тонн. Численность крупного рогатого скота сократилась в 1928-1934 гг. на 26,6 млн голов. Поголовье лошадей и свиней уменьшилось в два раза, при этом поголовье одних только рабочих лошадей и быков уменьшилось более чем на 10 млн104. Поголовье скота было восстановлено только в 1950-х гг.
Таблица 38
Поголовье скота в СССР, млн голов105
Вид скота / Годы 1929 1933 1933/1929
Лошади 34,0 16,6 48,8
КРС 68,1 38,6 56,7
Овцы и козы 147,2 50,6 34,4
Свиньи 20,9 12,2 58,3
Как видно из предлагаемой академиком А. А. Никоновым таблицы, где приведены данные о динамике падения количества скота, наибольший урон к 1933 г. понесло поголовье овец и коз: их осталось почти треть, а наименьший - хотя и относительно - КРС и свиньи: их поголовье сохранилось более чем наполовину. По горькой иронии, эти данные были озвучены И. Сталиным на XVII съезде ВКП(б) в разделе «Подъем сельского хозяйства»106.
Таблица 39
Производство сельскохозяйственной продукции в СССР за 1930-е гг. (все категории хозяйств)107
Годы Вся валовая продукция в ценах 1983 г., млрд руб. Зе рна Мяса в убойном весе, млн т.
млн т. ц/га
1926-1930 66,7 75,5 7,9 4,7
1931-1935 60,0 70,0 6,8 2,6
1936-1940 66,4 79,1 7,1 4,2
103 Дэвис Р., Виткрофт С. Годы голода. Сельское хозяйство СССР, 1931 — 1933. М.: РОССПЭН, 2011. С. 438.
104 Там же. С. 444.
105 Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России: аграрная наука и политика России (XVII-XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. С. 199.
юб Сталин И. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б). М, 1949. С. 87.
107 Никонов А. А. Указ. соч. С. 233.
227
На основании данных ЦСУ СССР, приведенных в табл. 39, можно заключить, что уровень валовой продукции, как и урожайность зерна, после коллективизации и «раскулачивания» 1930-х гг. в предвоенные время так и не вышел на объемы, достигнутые в 1926-1930 гг., экономически более благополучные в результате нэпа.
Хорошей иллюстрацией последствий коллективизации и «раскулачивания» в деревне являются даже открытые официальные советские данные о падении поголовья скота (см. диаграмму 7).
Диаграмма 7: динамика падения поголовье лошадей в СССР в 1928-1933 гг., млн голов
1928 год 1929 год 1930 год 1931 год 1932 год 1933 год
Итак, Южный Урал состоял из трех разных по специфике производства и природным условиям округов, что и предопределило различный уровень их развития не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности.
Отметим, что в настоящей главе мы определили понятие «социальный портрет» как набор типологических черт главы семьи, подвергшегося «раскулачиванию», а также подробно рассмотрели основные характеристики «раскулаченных» крестьян и сравнили указанные переменные по Южному Уралу с аналогичными средними показателями по Уральской области как подсчитанными исследователями, так и архивными накануне «раскулачивания», обнаружив некоторые несоответствия между средними цифрами крестьянских хозяйств накануне «раскулачивания» и средними данными по Уральской области, приводимыми Т. И. Славко и А. Э. Беделем.
Проведя два статистических среза и типологизировав социальный портрет «раскулаченных крестьян», мы, таким образом, выяснили, что наша выборка в 16,8 %, занесенная в БД «РКЮУ», является достаточно репрезентативной. Последний вывод позволил
228
проанализировать с помощью БД «РКЮУ» обобщенные характеристики «раскулаченного» хозяйства и реконструировать социальный портрет «раскулаченных» крестьян Южного Урала в зависимости от выбранного критерия. Среди качественных атрибутов типичного главы семьи, подвергшегося «раскулачиванию», отметим следующие: трудоспособность главы семьи, его национальность (русский), год «раскулачивания» (1930), категория «раскулачивания» (вторая), отсутствие судимостей и службы в армии, лишение избирательных прав в 1929-1930 гг. Среднестатистический «раскулаченный» глава семьи при этом в избирательных правах не восстанавливался, а его «раскулачивание» не было отменено. Что касается количественных признаков, укажем, что типичный «раскулаченный» глава семьи был крепким домохозяином в возрасте 36-45 лет; на момент «раскулачивания» его семья состояла в среднем из 5,2 человек, из них трудоспособных - 2,8, а нетрудоспособных - 2,4 человека. Этот домохозяин был лишен избирательных прав за эксплуатацию батраков, сельскохозяйственных машин и то, что был «кулаком». «Раскулачен» за то, что эксплуатировал батраков, владел сельскохозяйственными машинами и собственностью и то, что был «кулаком». Посев в год перед «раскулачиванием» составлял у него 10,6 десятин, а количество скота было следующим (в головах): лошадей - 3,1, рабочих быков - 1,1, коров - 3,5, МРС - 7,1, овец - 7,5, а свиней - 0,4.
Анализ выборки, занесенной в БД «СЮУ», показал, что среднестатистический бывший «кулак», переселенный на Южный Урал в 1931 г. в составе семьи из пяти человек, был гражданином Советского Союза, выходцем из Татарской АССР, но при этом русским, беспартийным. До спецпоселения он занимался личным хозяйством, а на Южном Урале работал на строительстве «Магнитки». Был снят со спецпоселения только в 1948 г.
В представленной ниже таблице сведены данные по двум выборкам, занесенным в БД «РКЮУ» и «СЮУ», синтезированные, таким образом, в комплексный электронный ресурс.
Таблица 40
Социальные портреты крестьян, «раскулаченных» на Южном Урале и переселенных на Южный Урал
№ п/п Атрибуты «Раскулаченные» на Южном Урале (по БД «РКЮУ») Переселенные на
Южный Урал (БД
«СЮУ») Уральская
область (в среднем на 1 крестьянское хозяйство) Уральская область
(в среднем на 1 «кулацкое»
хозяйство)
1. Национальность главы семьи Русский Русский Русский
229
Окончание табл. 49
№ п/п Атрибуты «Раскулаченные» на Южном Урале (по БД «РКЮУ») Переселенные на
Южный Урал (БД
«СЮУ») Уральская
область (в среднем на 1 крестьянское хозяйство) Уральская область
(в среднем на 1 «кулацкое»
хозяйство)
2. Пол главы семьи Мужчина Мужчина Мужчина
со Происхождение главы семьи Татарская АССР
4. Место работы главы семьи «Магнитка»
5. Партийность главы семьи б/п
6. Размер семьи, человек 5,2 4,9 4,2
7. Количество трудоспособных членов семьи 2,8 1,6
8. Количество нетрудоспособных членов семьи 2,4 2,6
9. Год лишения избирательных прав 1929-1930 1929
10. Восстановление в избирательных правах Не восстановлен Не восстановлен
11. Категория, по которой «раскулачили» 2-я 2-я
12. Отмена «раскулачивания» Не отменено Не отменено
13. Посев в год перед «раскулачиванием», дес. 10,6 3,6 2-3
14. Количество лошадей 3,1 1,7 1
15. Количество коров 3,5 1,4 1
16. Количество овец 7,4 3,9 3
Очевидно, что спецпоселенцы Южного Урала были значительно представлены мусульманами - выходцами из Татарской АССР. Также имеет смысл напомнить, что собственно спецпоселенцев, то есть бывших «кулаков», переселенных из Татарской АССР, было по нашей выборке в БД «СЮУ» 46,8 %, что, учитывая общее количество спецпоселенцев в 20 505 семей, дает цифру в 9596 семей (47 020 человек) - группу, которая вполне сопоставима с подсчитанными нами данными численности «раскулаченных» на Южном Урале - 8697 семей (45 224 человека).
230
Приведенные выше данные, характеризующие среднестатистического «раскулаченного» южноуральского крестьянина в рассматриваемый период, показывают, что фактически советская власть боролась со зрелыми и наиболее продуктивными и предприимчивыми домохозяевами, которые в экономическом отношении составляли основу производящих сил сельского хозяйства, немного окрепшего в ходе нэпа. В долгосрочной перспективе именно эти крестьяне могли стать реальной опорой советской власти в деревне, но были принесены в жертву ускоренной индустриализации.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Живя в загадочной отчизне Из ночи в день десятки лет, Мы пьем за русский образ жизни, Где образ есть, а жизни нет.
Игорь Губерман
Конец 1920-х - начало 1930-х гг. был одним из самых значительных периодов в новейшей истории России в плане развития страны и определения будущего последующих поколений.
Безусловно, нэп способствовал ускорению развития деревни и укреплению ее экономических позиций, что, в свою очередь, вызвало известные противоречия между городом и деревней, промышленностью и сельским хозяйством. И. Сталин утверждал, что необходима «ликвидация очагов капиталистического хозяйства (кулаков) и образование крупных механизированных коллективных хозяйств». Данная точка зрения в итоге и победила, несмотря на жесткую внутрипартийную дискуссию. В масштабах страны это стало причиной радикальной смены политики государства по отношению к крестьянству. Нэп был признан лишь временной мерой, а сельское хозяйство при смене курса стало заложником идеологического решения И. Сталина и его окружения и было принесено в жертву будущей индустриализации и модернизации. Поводом же к свертыванию нэпа стал срыв хлебозаготовок в 1928 г.
В логической цепочке «окончание нэпа - принятие решения руководством СССР о форсированной индустриализации - массовая коллективизация сельского хозяйства - "раскулачивание"», где одно звено было следствием другого, наиболее антигуманным является «раскулачивание» - процесс, затронувший значительную долю наиболее производственно эффективных крестьянских дворов.
Решающими факторами активизации «антикулацких» настроений стали трансляция речи И. Сталина на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов 27.12.1929 г. по радио и публикация 11.01.1930 г. в «Правде» его статьи «Ликвидация кулачества становится в порядок дня». Нельзя не отметить и роль советской пропаганды, приложившей немало сил для совмещения в сознании широ
232
ких масс населения образа «кулака» с образом матерого преступника, пропаганды, обвинявшей крестьян в попытках защитить свою собственность и свой уклад жизни, а также в нежелании подчиняться замыслам Центра ценою собственных сломанных судеб.
Многие десятилетия проблема «раскулачивания» рассматривалась в отечественной историографии исключительно с точки зрения интересов государства - как их понимал И. Сталин, в расчетах которого судьба отдельного человека представлялась ничтожной величиной. Под совершенно новым углом зрения эта проблема была рассмотрена в конце 1980-х гг., после «критического поворота» — качественной переоценки, сдвинувшей акценты с высказанной в сталинском «Кратком курсе» точки зрения о неизбежности «раскулачивания» деревни для нужд модернизации и индустриализации страны до более реалистичного вывода о репрессивных методах государства в политике по отношению к деревне в 1930-х гг. и поднятии вопроса о соотношении цели и средств ее достижения. В этом смысле рассматриваемый в историографии вопрос о «раскулачивании» стал результатом демократизации общественной жизни, логичным отражением превалировавших в обществе настроений и радикальной смены идеологии и методологии в исторической науке.
Одним из главных районов расселения «раскулаченных» крестьян - наряду с Казахстаном и Новосибирской областью - был Урал. Этому способствовали различные этносоциальные, географические и демографические факторы. Например, разнообразие специализации округов - так, на Южном Урале соседствующими оказывались горнопромышленный Златоустовский округ и степной, с четкой сельскохозяйственной специализацией, Троицкий округ. Кроме того, значимость Урала подчеркивалась его ведущей ролью в промышленном развитии страны. Учитывая, что Урал во многих отношениях не был единым и цельным регионом, перед нами встает необходимость микроисторического подхода к исследованию истории «раскулачивания» на Южном Урале, причем на основе местных и неопубликованных материалов, что позволяет пресечь спекуляции на тему «небольших перегибов», допущенных местным руководством, в том числе и стремление оправдать политику «раскулачивания» «исторической необходимостью».
По нашим подсчетам, общее количество «раскулаченных» на Южном Урале в рассматриваемый период составило 8697 семей; наша выборка включила в себя 16,8 % (БД «РКЮУ») от изучаемой генеральной совокупности, или 1461 семью. Ее репрезентативность позволила нам использовать выборочный метод как наиболее целесообразный в тех случаях, когда сплошное изучение генеральной совокупности невозможно. Кроме того, нами была создана также БД «СЮУ», включающая данные на 1200 «кулацких» семей, переселенных на Южный
233
Урал из других регионов страны (или 5,9 %) посредством механической выборки, проведенной в Информационном центре ГУВД Челябинской области.
На материале центральных, областных и местных архивов были прослежены особенности социально-экономического развития Южного Урала в указанный период, главной из которых стала различная специализация округов Южного Урала, что приводило к определенным отличиям в средних социально-экономических показателях рассматриваемых округов. С учетом особенностей округов мы выявили характерные черты «раскулачивания», такие как: непомерно высокие налоги, взимаемые с «кулаков»; перевод «раскулаченных» крестьян из одной категории в другую; невозможность в отдельных случаях переселения, вопреки установкам Центра; систематическое превышение планов и стремление перевыполнить полученные, в том числе количественные, задания. Одним из следствий «раскулачивания» стала невероятно высокая смертность (до 80 %), особенно детская, в спецпоселках Урала.
Если обратиться к данным налоговых сводок по единому сельхозналогу за 1927/1928 г., то увидим, число хозяйств Уральской области, имеющих доход более 1 тыс. руб., равнялось 1135. Вместе с тем в среднем на каждое хозяйство здесь приходилось 8,8 едока, так что средний доход на одного едока составил 114 руб. Можно сделать вывод, что по предложенной официальными органами классификации «кулацких» хозяйств в Уральской области в данный период было меньше тысячи. Если же учесть, что в последующие годы их численность в результате различных чрезвычайных мер не увеличивалась, а только уменьшалась, можно представить себе, насколько эта цифра была меньше, чем декларировалось официальными органами.
Осенью 1929 г. доля доходных хозяйств в общем количестве крестьянских дворов на Урале составляла 1,6 %. К лету 1930 г. было «раскулачено» 30 тыс. хозяйств (2,6 %) или на 18,5 тыс. больше, нежели было «сверхдоходных» хозяйств. Естественно, что в этих условиях, стремясь перевыполнить план, «раскулачивали» не только зажиточных, но и середняков, используя все возможные и невозможные обвинения. «Спад» «раскулачивания» обусловлен появлением статьи Сталина «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения», однако местное руководство, чутко вслушивающееся в каждое слово, высказанное Центром, фактически проигнорировало указанные «сверху» темпы коллективизации и раскулачивания, взяв на вооружение тактику перевыполнения любых планов, по количеству «раскулаченных» — в том числе.
Отметим также, что согласно директиве Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» от 30.01.1930 г. общая численность
234
«раскулаченных» хозяйств устанавливалась в пределах 3-5 % от всех крестьянских хозяйств1. Создается иллюзия, что кампания по «раскулачиванию» проходила по плану и не захватывала середняков и бедняков. Однако, по данным последней динамической переписи, проведенной ЦСУ в 1929 г., доля «кулацких» хозяйств только по РСФСР сократилась с 3,9 % в 1927 г. до 2,2 % в 1929 г.2 К концу 1929 г. по всей стране оставалось менее 600 тыс. семей, отнесенных к «кулацким», то есть в 1,5 раза меньше, чем двумя годами ранее3.
Впрочем, относительно количества «кулаков» существуют самые различные оценки: 3,9 % (1927 г.); 4,2 % (Наркомзем); 5 % (И. Сталин, 1928); 3,9 % (Госплан, 1929); 3,2 % (по оценкам В. П. Данилова) и др., а разница между этими оценками составляет миллионы человек4.
Отметим, что используемые на практике причины «раскулачивания» крестьян рассматриваемого региона могли быть различными и разительно отличаться от прописанных в действовавших на тот момент нормативно-правовых актах. Необходимо выделить своеобразный институциональный фон, который в немалой степени направлял судьбоносные для страны события в определенное русло, будучи своеобразным законодательным вектором. Оставаясь в целом в рамках Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 г. «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», установившего планку по «раскулачиванию» на определенном уровне, на Южном Урале окружными комитетами издавались документы, с одной стороны, существенно дополнявшие количество «раскулаченных» семей в сторону увеличения их общего числа, а с другой - расширявшие перечень признаков «кулацкого» хозяйства. Так, телефонограмма Челябинского окружного комитета ВКП(б) всем секретарям райкомов ВКП(б), уполномоченным по хлебозаготовкам и председателям районных исполнительных комитетов (см. Приложение № 1 «Б») и постановление Челябинского окружного комитета ВПК(б) о порядке проведения работ по «ликвидации кулачества как класса» от 11.02.1930 г. (см. Приложение № 2) свидетельствуют: местные власти не только допускали «перегибы», ставшие «общим местом», но и применяли в отношении крестьян не прописанные в постановлении Совета Народных Комиссаров от 21.05.1929 г. признаки «кулацкого» хозяйства, а рекомендованные органами ОГПУ.
1 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД... Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 1...С. 8.
2 Там же. С. 29.
3 Вербицкая О. М. Указ. соч. С. 177.
4 Lewin М. The Making of the Soviet System. Essays in the social history of interwar Russia. NY.: Pantheon Books, 1985. P. 128-129.
235
Сложность в определении по нашей выборке в БД «РКЮУ» общего количества семей крестьян Южного Урала, поводы для «раскулачивания» хозяйств которых не совпадали с перечнем формальных признаков «кулацкого» хозяйства, состояла в том, что как минимум в течение семи месяцев (с 21.05.1929 г. по 01.02.1930 г.) еще действовал закон, разрешающий применение наемного труда, хотя «раскулачивали» в это время, в том числе и по указанной причине, а поскольку в БД «РКЮУ» и «РКО» присутствует атрибут «Год «раскулачивания»», то установить конкретную дату «раскулачивания» не представлялось возможным. Позднее же перечень признаков неоднократно дополнялся, а в итоге в 1931 г. право на дополнение этого перечня было отдано на откуп Советом Народных Комиссаров облисполкомам, которым «даровали» право на вседозволенность и которые фактически могли объявить причиной «раскулачивания» абсолютно любой «признак». Данный факт существенно затруднил определение доли южноуральских семей, «раскулаченных» с нарушением действовавшего законодательства. Тем не менее нам удалось установить (на основании данных за 1930 г.), что доля «раскулаченных» с нарушением критерия «степень зажиточности» приближалась на Южном Урале к 50 %. Эта оценка дает возможность определить приблизительную долю тех, кто был «раскулачен» по политическим признакам или тех, кому эти признаки приписывали.
Мы также рассмотрели, как указания Центра выполнялись на местах. Так, для хозяйств, «раскулаченных» по второй категории, наиболее представительной по численности контингента, Центр давал четкую установку: соотношение трудоспособных должно быть не меньше, чем 6 : 4 (3 : 2), то есть коэффициент из соотношения 6 : 4 должен быть не меньше 1,5. Из 988 семей (БД «РКЮУ»), «раскулаченных» по второй категории, о которых есть данные по соотношению трудоспособных и нетрудоспособных, этому требованию не соответствуют 547 семей, то есть 55,4 % были «раскулачены» с нарушением указаний Центра.
Анализ комплекса источников позволил реконструировать социальный портрет южноуральского крестьянина и его семьи на момент «раскулачивания»: это был трудоспособный мужчина 45,5 лет, русский, не судимый и не служивший в армии. Его семья была относительно небольшой по канонам 1930-х гг. и состояла из 5 человек, включая его самого; из них трудоспособных - 3 человека, нетрудоспособных - 2. Крепкий и предприимчивый домохозяин, из-за нехватки трудоспособных работников он был вынужден использовать труд наемных работников, в основном - сезонных; в отдельных случаях ему добровольно помогали родственники, за что его и лишили избирательных прав в период 1929-1930 гг. Типичный «раскулаченный» крестьянин - глава семьи стремился максимально задействовать ре
236
сурсы своего хозяйства и использовал сельскохозяйственную технику, что стало еще одним поводом к лишению его избирательных прав и причислению к «кулакам». Отметим, что в дальнейшем его восстановления в избирательных правах так и не произошло.
В 1930 г. среднестатистический глава семьи был «раскулачен» по второй категории и выселен вместе с семьей на спецпоселение за использование наемного труда, владение сельскохозяйственными машинами и собственностью, а также за формальную принадлежность к категории «кулак». Логика последней характеристики, видимо, состояла в том, что если он «кулак», пусть это и будет причиной «раскулачивания». Примечательно, что основания к выселению представляло общегражданское собрание сельсовета, из чего следует, что именно в составлении подобных оснований и смогли проявить себя люди, которые на сельскохозяйственном поприще ничем не выделялись.
Отметим, что имущественное положение типичного «раскулаченного» главы семьи было достаточно стабильным, хотя богатым домохозяином его назвать нельзя: показатели его хозяйства всего в 2-2,5 раза превышали аналогичные характеристики среднестатистического крестьянина накануне «раскулачивания». На одно такое хозяйство приходилось в среднем: посева в год перед «раскулачиванием» - 10,6 десятин, количество лошадей - 3,1 головы, рабочих быков- 1,1 голова, коров - 3,5 головы, мелкого рогатого скота-7,1 голов, овец - 7,5 голов, а свиней - 0,4 голов. «Раскулачивание» типичного главы семьи, разумеется, отменено не было, так как он не состоял в колхозе и не был красноармейцем. Важно заметить, что «раскулаченный» Оренбуржья был в 1,5-2 раза богаче южноуральского «кулака», что подтверждает анализ БД «РКО». Объяснить это можно, прежде всего, гораздо более значительными нормами земельных наделов, что и стало в итоге препятствием для разработки единых «работающих» экономических показателей «кулацкого» хозяйства.
Что касается переселенных на Южный Урал «кулаков» (БД «СЮУ»), то среднестатистический бывший «кулак» был переселен в этот регион в составе семьи из пяти человек в 1931 г., был гражданином СССР, выходцем из Татарской АССР, русским, беспартийным. До спецпоселения он занимался личным хозяйством, а на Южном Урале работал на строительстве «Магнитки». Был снят со спецпоселения только в 1948 г. В итоге благодаря эксплуатации принудительного труда спецпереселенцев Уральской области только в 1930-1931 гг. была получена прибыль в размере 2 млн рублей. Экономия достигалась не только за счет несправедливой оплаты труда, но являлась также, как мы убедились, следствием полного игнорирования властями проблем жилищно-бытовой сферы спецпереселенцев.
237
Итак, используя обозначенный выше корпус источников, мы не только восстановили социальный портрет «раскулаченных» крестьян, но и определили некоторые закономерности и особенности социально-экономического развития Южного Урала и Оренбуржья, которые предопределили вектор протекания процесса «раскулачивания» в указанных регионах. Кроме того, на конкретном архивном материале были показаны механизмы «раскулачивания» и масштабы «перегибов», которые многим южноуральцам, оренбуржцам и тем, для кого Южный Урал стал «вынужденной Родиной», стоили не только жизни одного поколения, но и сломанной судьбы всей семьи.
Как и в целом по стране, на Южном Урале кампания по «раскулачиванию», усиленная голодом 1932-1933 гг., затронула не только богатые крестьянские семьи - их заведомо не хватило бы для выполнения «контрольных цифр», - но и зажиточные середняцкие хозяйства, что, с одной стороны, нивелировало имущественную дифференциацию крестьянства, подготовив соответствующую почву для функционирования колхозов, а с другой - существенно замедлило темпы роста сельскохозяйственного производства, уничтожив окрепшую во время нэпа предпринимательскую инициативу и существенно поколебав доверие крестьян к власти.
БИБЛИОГРАФИЯ
Источники Неопубликованные
Перечень дел фондов центральных государственных архивов
Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ)
1. Ф. 374 (Центральная контрольная комиссия ВКП(б) - Наркомат рабоче-крестьянской инспекции СССР). Оп. 28. Д. 4055.
2. Ф. Р-9414 (ОГПУ СССР). On. 1. Д. 1132.
3. Там же. Д. 1943.
4. Там же. Д. 1944.
5. Ф. 9479 (4-й спецотдел МВД СССР). On. 1. Д. 3.
6. Там же. Д. 12.
7. Там же. Д. 89.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)
8. Ф. 112 (Политуправление Наркомзема СССР. 1930-1935 гг.). Оп.41.Д. 11.
9. Там же. Д. 80.
10. Там же. Оп. 56. Д. 12.
Российский государственный архив экономики (РГАЭ)
11.Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 47.
12. Там же. Д. 48.
13. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260.
14. Ф. 4372 (Госплан СССР). Оп. 28. Д. 53.
15. Там же. Оп. 32. Д. 71.
16. Ф. 7733 (Министерство финансов СССР). Оп. 8. Д. 192. 17.Там же.Оп.Ю. Д. 330.
Перечень дел фондов областных, местных и ведомственных архивов
Архивный отдел Администрации Брединского района Челябинской области (АОАБРЧО)
239
18. Ф. 19 (Брединский районный отдел народного комиссариата). Оп. 3. Д. 34.
19. Там же. Д. 80.
Архивный отдел Администрации г. Златоуста (АОАЗ)
20. Ф. Р-35 (Исполнительный комитет Златоустовского округа Уральской области). Оп. 11 а. Д. 19.
Архивный отдел Администрации Катав-Ивановского муниципального района Челябинской области (АОАКИМРЧО)
21. Фонд Исполнительного комитета Катавского районного Совета депутатов трудящихся (материал не каталогизирован и не систематизирован). Д. 1.
22. Там же. Д. 3.
23. Там же. Д. 6.
24. Там же. Д. 9.
25. Там же. Д. 10.
26. Там же. Д. 11.
27. Там же. Д. 12.
Архивный отдел Администрации Октябрьского района Челябинской области (АОАОРЧО)
28. Ф. 9 (Исполнительный комитет Октябрьского района Челябинского округа Уральской области). On. 1. Д. 7.
29. Там же. Оп. 2. Д. 3.
Архивный отдел Администрации Троицкого района Челябинской области (АОАТРЧО)
30. Ф. 356 (Исполнительный комитет Троицкого округа Уральской области). On. 1. Д. 10.
31. Там же. Д. 11.
32. Ф. 435. Оп. 1.Д.6.
Архивный отдел Администрации Чебаркульского района Челябинской области (АОАЧРЧО)
33. Ф. 1 (Чебаркульский районный Совет депутатов трудящихся). Оп. 1.Д. 1.
34. Там же. Д. 3.
Государственный архив Оренбургской области (ГАОО)
35. Ф. Р-1901 (Белозерский райисполком). Указатель на раскулаченных и лиц, лишенных избирательных прав по Белозерскому райисполкому.
36. Там же. Указатель по раскулаченным Белозерского райисполкома.
37. Ф. 59 (Покровский райисполком). On. 1. Д. 4.
38. Ф. 797 (Александровский сельсовет). On. 1. Д. 3. Государственный архив Пермского края (ГАПК)
39. Ф. Р-302 (Болынесосновский РИК). Оп. 2. Д. 161.
240
Государственный архив Свердловской области (ГАСО)
40. Ф. Р-158. Оп.2.Д. 42.
41. Фонд Р-88 (Исполнительный комитет Свердловского областного совета депутатов трудящихся (Облисполком)). Оп. 21. Д. 51.
42. Там же. Д. 54.
43. Там же. Д. 57.
44. Там же. Д. 64.
Информационный центр ГУВД Челябинской области (ИЦ ГУВД ЧО)
45. Ф. 19 (Личные дела «кулаков»).
Муниципальное учреждение «Магнитогорский городской архив» (МУ «МГА»)
46. Ф. 7 (Магнитный районный исполнительный комитет рабочих, крестьян и красногвардейских депутатов). On. 1. Д. 25.
47. Там же. Д. 26.
48. Ф. 10. Оп. 1.Д.56.
49. Ф. 112 (Кизильский районный исполнительный комитет Совета народных депутатов трудящихся). On. 1. Д. 2.
50. Ф. 363 (Полтавский исполнительный комитет Троицкого округа Уральской области). On. 1. Д. 3.
51. Ф. 365 (Полтавский районный исполнительный совет Троцкого округа Уральской области). On. 1. Д. 15.
Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО)
52. Ф. Р-98 (Челябинский окружной исполнительный комитет). Оп.7. Д. 107.
53. Ф. 170 (Троицкий окружной комитет ВКП(б) - общий отдел). On. 1. Д. 648.
54. Там же. Д. 652.
55. Там же. Д. 654.
56. Там же. Д. 662.
57. Там же. Д. 670.
58. Там же. Д. 702.
59. Там же. Д. 875.
60. Там же. Д. 904.
61. Там же. Д. 909.
62. Ф. Р-220 (Челябинский городской исполнительный комитет). Оп. 9. Д. 7.
63. Ф. Р-421 (Троицкий окружной исполнительный комитет). Оп.7. Д. 10.
Интервью
64. Интервью с Горбунцовой В. И.
65. Интервью с Дедовой И. Л.
241
66. Интервью с Кокоревым Б. И.
67. Интервью с Фроловой Т. В.
Опубликованные Сборники документов
68. Аграрное развитие и продовольственное обеспечение населения Урала в 1928-1934 гг.: Сборник документов и материалов. Т. 1 / сост. Е. Ю. Баранов, Г. Е. Корнилов. Оренбург: Оренбургское литературное агентство, 2005.
69. Беспризорность на Урале в 1929-1941 гг.: сборник документов и материалов / сост. Г. Е. Корнилов, И. А. Лаврова. Екатеринбург: ИИиА УрО РАН; Изд-во АМБ, 2009.
70. Из истории земли Томской, 1930-1939: народ и власть: сборник документов и материалов / колл. авторов; Архивное управление Администрации Томской области. Томск, 2001.
71. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов: в 7 т. Т. 1. Массовые репрессии в СССР / отв. ред. Н. Верт, С. В. Мироненко; отв. сост. И. А. Зюзина. М.: РОССПЭН, 2004.
72. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов: в 7 т. Т. 3. Экономика ГУЛАГа / отв. ред. и сост. О. В. Хлевнюк. М.: РОССПЭН, 2004.
73. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7 т. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / отв. ред. Т. В. Царевская-Дякина. М.: РОССПЭН, 2004.
74. Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления.
75. Колхозная жизнь на Урале. 1935-1953 / сост. X. Кесслер, Г. Е. Корнилов. М.: РОССПЭН, 2006.
76. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т. 4. М., 1985.
77. Красная армия и коллективизация деревни в СССР (1928-1933 гг.). Сборник документов из фондов РГВА / сост. А. Романе и Н. Тархова. Неаполь, 1996.
78. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермский край, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1940. Пермский край / отв. ред. А. Б. Суслов и др. Пермь: Банк культурной информации, 2008.
242
79. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермская, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1941. Свердловская область / отв. ред. А. А Капустин и др. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2005.
80. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермская, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1945. Челябинская область / отв. ред. Н. М. Рязанов и др. Челябинск: Книга, 2005.
81. Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение. 1930— 1940: в 2 кн. Кн. 1 / отв. ред. Н. Н. Покровский. М: РОССПЭН, 2005.
82. Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение. 1930— 1940: в 2 кн. Кн. 2 / отв. ред. Н. Н. Покровский, В. П. Данилов, С. А. Красильников, Л. Виола. М: РОССПЭН, 2006.
83. Правда нашей истории. Информация о документах тверского облгосархива, отражающих политику в деревне в 30-е годы / сост. М. А. Ильин и В. Н. Середа; колл. авторов; Архивный отдел Тверского облисполкома и Комиссия обкома КП РСФСР по изучению материалов, связанных с репрессиями 30-40-х и начала 50-х годов. Тверь, 1991.
84. Продовольственная безопасность на Урале в XX веке. Документы и материалы. Т. 2 / под ред. Г. Е. Корнилова, В. В. Мас-лакова. Екатеринбург: Академкнига, 2000.
85. СЗ СССР. 1930. № 13. Ст. 143, 144.
86. СЗ СССР. 1931. № 1. Ст. 6; № 19. Ст. 171.
87. «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1934). Том 7. 1929 / ред. совет: В. С. Христофоров, А. Н. Сахаров, Г. Н. Севастьянов, В. К. Виноградов, Т. Вихавайнен, М. Кивинен, А. Гэтти, Л. Виола, П. X. Соломон, Л. П. Колодникова. М., 2004.
88. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: в 4 т. Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 1. 1930-1931 гг. / под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2003.
89. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: в 4 т. Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 2. 1932-1934 гг. / под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2005.
90. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 1. Май 1927 -ноябрь 1929 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 1999.
243
91. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 2. Ноябрь 1929 - декабрь 1930 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2000.
92. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 3. Конец 1930-1933 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2001.
93. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. 1938-1939. Т. 5. Кн. 1. 1937 г. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2004.
94. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. 1938-1939. Т. 5. Кн. 2. 1938-1939 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2006.
95. «Тянут с мужика последние жилы...»: Налоговая политика в деревне (1928-1937 гг.): Сборник документов и материалов / сост. Н. Е. Глущенко, М. М. Кудюкина, Н. А. Ивницкий и др.; редкол.: Н. А. Ивницкий (отв. ред.) и др. М.: Собрание, 2007.
96. Челябинская область. 1917-1945 гг. Сборник документов и материалов / под ред. П. Г. Агарышева. Челябинск: ЮУКИ, 1998.
97. Из тайников секретных служб // Архивы Урала. Вып. № 1. Екатеринбург, 1995.
98. Социальный портрет лишенца (на материалах Урала): Сб. документов / сост. Е. В. Байда, В. М. Кириллов. Л. Н. Ма-зур и др.; отв. ред. Т. И. Славко. Екатеринбург: УрГУ, 1996.
99. Славко Т. И. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930— 1936). Сборник документов. Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993.
100. Сталинское Политбюро. Сборник документов. М., 1995.
101. Судьба раскулаченных спецпереселенцев на Урале (1930-1936 гг.): Сборник документов / сост. А. Э. Бедель, Т. И. Славко. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1994.
Статистика
102. Внешняя торговля СССР за 20 лет 1918-1937. Статистический справочник. М., 1939.
103. Наемный труд в сельском хозяйстве Урала. Уральское областное бюро статистики труда. Свердловск: Уралпрофсовет; Союз сельхозлесрабочих и облземуправления, 1926.
244
104. Обзор хозяйства Урала за 1924-25 год / под ред. В. С. Немчинова и др. Свердловск, 1926.
105. Отчет о деятельности Уральского областного исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов\Ч созыва. 1927 - апрель 1929. Свердловск: Издание Уралоблисполкома, 1929.
106. Районы Уральской области. Схематические характеристики районов и округов, основные статистические показатели, карты районов и округов. Свердловск: Издание орготдела Уралоблисполкома и Уралстатуправления, 1928.
107. Состояние сельского хозяйства и работа в деревне на Урале. Сост. по материалам Уралстатуправления, ОблЗУ и отдела по работе в деревне Уралобкома ВКП(б). Свердловск: Уралоб-ком, 1929.
108. Троицкое окружное статистическое бюро по состоянию на 1 января 1928 г.
109. Труд на Урале в 1927-28 г. Статический справочник. Секция статистики труда при Уралпрофсовете, Уралстатотделе и Отделе труда. Свердловск: Уралпрофсовет и Уралстатотдел, 1929.
ПО. Урал после районирования / предисл. Д. Г. Сулимова; приложение карт и картограмм области. Свердловск: Уралсовет, 1926.
111. Уральское хозяйство в цифрах. 1930. Социальная статистика. Выпуск 1. Свердловск: Статсектор Уралплана, 1930.
112. Челябинская область в цифрах. Челябинск: Челябинский областной УНХУ, 1934.
Источники личного происхождения
ИЗ. Адамова-Слиозберг О. Л. Путь. 3-е изд. М.: Возвращение, 2009.
114. Байрамкулов М. X. Кулацкий эшелон: документальная повесть. Ставрополь, 2004.
115. Берлинских В. А. Спецпоселенцы: Политическая ссылка народов Советской России. М.: Новое литературное обозрение, 2005.
116. Лопатин Л. Н., Лопатина Н. Л. Коллективизация и раскулачивание (очевидцы и документы свидетельствуют). Кемерово: Аксиома, 2009.
117. Макшеев В. Н. Спецы. Исследование. Томск: СК-Сервис, 2007.
118. Овчинников И. В. Исповедь кулацкого сына. М.: Десница, 2000.
245
119. Попов И. С, Попов А. И. Ложь. Записки кулака. Воронеж: Кварта, 2009.
120. Чиркин В. П. По злой воле: краткая повесть о трудовой жизни ссыльных крестьян. Архангельск: Правда Севера, 2000.
Работы партийных деятелей и издания партии
121. Андреев А. А. На путях подъема и социалистической реконструкции сельского хозяйства. Статьи и речи. 1928-1930. Ростов н/Д., 1930.
122. Варейкис И. М. О сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса. Воронеж, 1930.
123. История ВКП(б). Краткий курс / под ред. Комиссии ЦК ВКП(б). М.: Государственное издательство политической литературы, 1938.
124. Молотов В. М. В борьбе за социализм. М., 1934.
125. Сталин И. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б). М., 1949.
126. Сталин И. В. Сочинения. Т. 12.
127. Хатаевич М. М. О ликвидации кулачества как класса. Самара, 1930.
128. Эйхе Р. И. Ликвидация кулачества как класса. Новосибирск, 1930.
Онлайн-источники
129. Карта Средне-Волжского края. 1934 год / Бичуров Г. В. Старая Самара в открытках и фотографиях. URL: http://oldsamara. samgtu.ru/part_3/page_04/html/gl934.html (дата обращения: 30.03.2013).
130. Карта Челябинского округа Уральской области / Сайт Южно-Уральской ассоциации генеалогов-любителей. URL: http:// uralgenealogy.ru/content/view/243/187/ (дата обращения: 06.12.2010).
131. Коллекция документов ГА РФ, РГАЭ, РГАСПИ, ЦА ФСБ России по теме «Голод в СССР. 1930-1934 гг.» / Архивы России. URL: http://www.rusarchives.ru/publication/hunger-ussr/1933. shtml (дата обращения: 30.03.2013).
132. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации / Сайт Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/ transcripts/5979 (дата обращения: 06.12.2010).
133. Российско-польский форум общественности / Сайт Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/news/9715 (дата обращения: 06.12.2010).
246
134. Справка о ходе выселения кулацких семей по состоянию на 12.07.1931 г. / The Library of Congress. URL: http://www.loc. gov/exhibits/archives/e31ivest.gif (дата обращения: 06.12.2010).
135. Уральская область в составе СССР / 1723.ru Екатеринбург + Свердловск. URL: http://www.1723.ru/read/map-okr/ural.htm (дата обращения: 06.12.2010).
136. Федеральный закон РФ от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» / Российская газета. URL: http://www. rg.ru/2006/07/29/personaljnye-dannye-dok.html (дата обращения: 06.12.2010).
137. Щеткова О. Старинные карты Оренбургской области / Escalibro. URL: https://escalibro.com/ru/poetry/book/read/ 8714_starinnyie-kartyi-orenburgskoj-oblasti/ (дата обращения: 30.03.2013).
Литература
Диссертационные исследования
138. Алексеева Л. В. Сельскохозяйственное производство Уральской области в годы первой пятилетки (1928-1932 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курган, 1998.
139. Бондырев В. Е. Причины и последствия развала рыночной экономики в СССР (1927-1930 годы). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2000.
140. Гусев Т. К. Борьба за ликвидацию кулачества как класса на основе сплошной коллективизации в потребляющей полосе РСФСР (на материалах областей и автономных республик Горьковского края). Дисс. на... канд. ист. наук. М., 1950.
141. Давлетшин Р. А. История крестьянства Башкортостана. 1917—
1930 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Уфа, 2000.
142. Демидова А. Н. Расказачивание в Хоперском округе в 1918-
1931 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Волгоград, 2002.
143. Еремин А. С. Коллективизация крестьянских хозяйств на Среднем Урале (Ирбитский феномен). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 1997.
144. Захаровский Л. В. Политика «ликвидации кулачества как класса» и ее проведение в Уральской области. 1929-1933. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2000.
145. Игнатова Н. М. Спецпереселенцы в 30-50-е годы XX века (на материалах Коми АССР). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Сыктывкар, 2001.
247
146. Извекова А. К. Сплошная коллективизация и ликвидация кулачества как класса на Кубани. Дисс. на ... канд. ист. наук. М., 1948.
147. Кириллов В. М. История репрессий на Урале 1920-е - начало 50-х гг. (на материалах Нижнетагильского региона). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Екатеринбург, 1996.
148. Кущетеров Р. М. Насильственный метод аграрных преобразований в советской деревне. Автореф. дис. ... докт. ист. наук. СПб., 1995.
149. Михайлова С. Ю. Социальный потрет молодежи промышленных предприятий в 70-х - первой половине 80-х гг. (на материалах Марийской, Мордовской и Чувашской республик) Автореф. дис.... канд. ист. наук. Чебоксары, 1996.
150. Михеев В. И. Сопротивление курского крестьянства в политике большевиков в 1918-1933 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курск, 1998.
151. Петрова В. П. История сельскохозяйственной кооперации Урала (1917-1930 гг.). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Тюмень, 2004.
152. Попов М. В. Культура и быт крестьян Урала в 1920-1941 годах. Автореф. дис.... докт. ист. наук. Екатеринбург, 1998.
153. Роднов М. И. Крестьянство Уфимской губернии в начале XX века (1900-1917 гг.): социальная структура, социальные отношения. Автореф. дис.... докт. ист. наук. Самара, 2004.
154. Савельев С. М. Социально-классовая политика ВКП(б) и общественно-политические процессы в деревне второй половины 20-х - начала 30-х гг. (на материалах Нижнего Поволжья). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Саратов, 1994.
155. Семенов А. В. Осуществление политики раскулачивания и выселения кулацких семей на территории Кировской области в1929-1934 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Киров, 2003.
156. Серебрякова И. Г. Социальная психология крестьянства Урала в период сплошной коллективизации (1929-1933 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006.
157. Уваров В. Д. Ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации в УССР. Дисс. на ... канд. ист. наук. Киев, 1949.
158. Уйманов В. Н. Массовые репрессии в Западной Сибири в конце 20-х - начале 50-х гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Томск, 1995.
159. Шашкова О. Л. Репрессивная политика государства в 1928-1939 гг. и ее последствия (на материалах Центрального Черноземья). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курск, 2000.
248
160. Шашков В. Я. Раскулачивание в СССР и судьбы спецпереселенцев (1930-1954 гг.). Автореф. дис. ... докт. ист. наук. М., 1995.
161. Ялтаев И. Ф. Коллективизация сельского хозяйства в Марийской автономной области в 1929-1936 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Казань, 1999.
Монографии
162. Абрамов Б. А. Партия большевиков - организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952.
163. Бикметов Р. С. Использование спецконтингента в экономике Кузбасса (1929-1956 гг.). Кемерово, 2009.
164. Блюм А., Меспуле М. Бюрократическая анархия: статистика и власть при Сталине. М.: РОССПЭН, 2008.
165. Вербицкая О. М. Российская сельская семья в 1897-1959 гг. (историко-демографический аспект). М.; Тула: Гриф и К, 2009.
166. Вишневский А. Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.
167. География Оренбургской губернии. Описание Оренбургской губернии в физическом, этнографическом и административном отношениях / составил И. С. Хохлов, учитель-инспектор 1-го Оренбургского городского 3-классного училища. Оренбург, Типография Оренбургской Духовной Консистории, 1896.
168. Глазерман Г. Е. Ликвидация эксплуататорских классов и преодоление классовых различий в СССР. М., 1949.
169. Грегори П. Политическая экономия сталинизма / пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2006.
170. ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005.
171. Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928-1934 гг.): методы, социально-экономические и демографические последствия. Новосибирск, 1996.
172. Данилов В. П. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР. М., 1957.
173. Дэвис Р., Виткрофт С. Годы голода. Сельское хозяйство СССР, 1931-1933. М.: РОССПЭН, 2011.
174. Доброноженко Г. Ф. Кулак как объект социальной политики в 20-е - первой половине 30-х гг. XX в. (на материалах Европейского Севера России). СПб.: Наука, 2008.
175. Залесский М. Я. Налоговая политика. Советского государства. М., 1940.
249
176. Зеленин И. Е. Сталинская «революция сверху» после «Великого перелома». М., 2006.
177. Земсков В. Н. Спецпоселенцы в СССР, 1930-1960. М.: Наука, 2003.
178. Иванова Г. М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М., 1997.
179. Ивашова В. А., Маслова Т. Ф., Шаповалов В. К. Социальный портрет учащегося профшколы. М.: ИЦ АПО, 2001.
180. Ивницкий Н. А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса. М., 1972.
181. Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х гг.). М., 1994.
182. Ивницкий Н. А. Репрессивная политика Советской власти в деревне (1928-1933 гг.). М., 2000.
183. Ивницкий Н. А. Судьба раскулаченных в СССР. М.: Собрание, 2004.
184. Изменение социальной структуры советского общества: (1921 - середина 30-х годов). М.: Мысль, 1979.
185. Кириллов В. М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала: 1920-е - начало 50-х годов. Ч. 1-2. Нижний Тагил, 1996.
186. Кондрашин В. В. Голод 1932-1933 годов в российской деревне. Пенза, 2003.
187. Корнилов Г. Е. Источники по аграрной истории Урала. Екатеринбург: Институт истории и археологии УрО РАН, 1996.
188. Красильников С. А. Серп и молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е годы. М.: РОССПЭН, 2003.
189. Кукушкин Ю. С. Сельские советы и классовая борьба в деревне (1921-1932 гг.).М., 1968.
190. Куликов В. М. Подготовка и проведение развернутого наступления на капиталистические элементы на Урале. 1925-32 гг. Свердловск, 1987.
191. Лабузов В. А. Аграрные отношения на Южном Урале в первые десятилетия советской власти (1917—1932гг.). Оренбург, 2004.
192. Левин М. Советский век / пер. с англ. В. Новикова, Н. Копе-лянской. М.: Европа, 2008.
193. Маслов С. С. Колхозная Россия: история и жизнь колхозов. М.: Наука, 2007.
194. Мошков Ю. А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяйства СССР (1928-1932 гг.). М., 1966.
195. Немаков Н. И. Коммунистическая партия - организатор колхозного движения (1929-1932 гг.). М., 1966.
250
196. Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России: аграрная наука и политика России (XVII— XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995.
197. Полян П. М. Не по своей воле... История и география принудительных миграций в СССР. М.: ОГИ - Мемориал, 2001.
198. Раков А. А. Социально-экономические аспекты «раскулачивания» крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.). М.: МАКС Пресс, 2012.
199. Рогалина Н. Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. М.: МГУ, 1989.
200. Роднов М. И. Крестьянство Уфимской губернии в начале XX века (1900-1917 гг.): социальная структура, социальные отношения. Уфа: ООО «ДизайнПолиграфСервис», 2002.
201. Селунская В. М. Борьба КПСС за социалистическое преобразование сельского хозяйства. М., 1961.
202. Сенников Б. В. Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг. М.: Посев, 2004.
203. Сидоров В. А. Классовая борьба в доколхозной деревне. 1921 — 1929. М., 1978.
204. Социальный облик рабочей молодежи. По материалам социологических обследований 1936 и 1972 гг. М., 1980.
205. Суслов А. Б. Спецконтингент в Пермской области (1929-1953 гг.). М.: РОССПЭН, 2010.
206. Телицын В. Л. «Бессмысленный и беспощадный»?.. Феномен крестьянского бунтарства 1917-1921 годов. М.: РГГУ, 2002.
207. Тепцов Н. В. В дни великого перелома: история коллективизации, раскулачивания и крестьянской ссылки в России (СССР) по письмам и воспоминаниям, 1929-1933 годы. М.: Звонница-МГ, 2002.
208. Тихонов В. И., Тяжельникова В. С, Юшин И. Ф. Лишение избирательных прав в Москве в 1920-1930 годы. М.: Мосгосар-хив, 1998.
209. Трифонов И. Я. Ликвидация в СССР эксплуататорских классов. М., 1975.
210. Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы, деревня. М.: РОССПЭН, 2001.
2Н.Хаустов В., Самуэльсон Л. Сталин, НКВД и репрессии 1936— 1938 гг. М., 2009.
212. Хлевнюк О. В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010.
213. Шашков В. Я. Репрессии в СССР против крестьян и судьбы спецпереселенцев Карело-Мурманского края. Мурманск, 2000.
251
214. Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р. Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447. М., 2008.
215. Lewin М. The Making of the Soviet System. Essays in the social history of interwar Russia. NY.: Pantheon Books, 1985.
216. North D. C, Thomas R. P. The Rise of the Western World. A New Economic History. Cambridge: University Press, 1976.
217. Viola L. The Best Sons of the Fatherland: Workers in the Vanguard of Soviet Collectivization. NY, Oxford: Oxford University Press, 1987.
218. Viola L. The Role of the OGPU in Dekulakization, Mass Deportation, and Special Resettlement in 1930. Pittsburgh: University center for international studies, University of Pittsburgh, 2000.
Научные статьи и очерки
219. Абрамов Б. А. Ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации сельского хозяйства // Исторические записки. Т. 38. М., 1951.
220. Баранов Е. Ю. Власть и уральское крестьянство в условиях продовольственного кризиса начала 1930-х гг. // Государственная власть и крестьянство в конце XIX - начале XXI в.: сборник статей. Коломна, 2009. С. 321-324.
221. Бессмертный Ю. Л. Некоторые соображения об изучении феномена власти и о концепциях постмодернизма и микроистории // Одиссей. Человек в истории. М., 1995. С. 5-19.
222. Бородкин Л. И., Копылова О. Н., Котлова Т. Н., Луначарский Е. Л., Широков В. И. Разработка и анализ электронных ресурсов по материалам Агентурного отдела Московского охранного отделения (1902-1917 гг.) // Круг идей: алгоритмы и технологии исторической информатики: труды IX конференции Ассоциации «История и компьютер» / под ред. Л. И. Бо-родкина, В. Н. Владимирова. М.; Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2005. С. 101-120.
223. Бородкин Л. И., Соколов А. К. Структурный анализ таблиц сопряженности. По материалам обработки анкет делегатов съезда Советов // Комплексные методы в изучении истории с древнейших времен до наших дней. М., 1985.
224. Гинзбург К. Микроистория: две-три вещи, которые я о ней знаю// Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996. С. 207-229.
225. Гриф «секретно» снят... Документы публикуются впервые. Коллективизация: как это было // Челябинский рабочий. 1994. 6 июля. С. 3-6.
252
226. Гришаев С. В., Немировский В. Г. Социальный портрет молодого предпринимателя // СОЦИС. 1999. № 5. С. 40-43.
227. Журавлев С, Тяжельникова В. Проблемы формирования базы данных об иностранных гражданах в СССР (20-30-е годы): использование экспертного знания // История и компьютер: новые информационные технологии в исторических исследованиях и образовании. М., 1993.
228. Зак Л. М., Лельчук В. С, Погудин В. И. Строительство социализма в СССР. Историографический очерк. М.: Мысль, 1971.
229. Земсков В. Н. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // СОЦИС. 1991. № 10. С. 3-21.
230. Игнатова Н. Спецпереселенцы в республике Коми в 1930-1940 гг.: заселение и условия жизни // Корни травы. Сборник статей молодых историков. М.: Звенья, 1996. С. 23-34.
231. Каревский Ф. А. Ликвидация кулачества как класса в Среднем Поволжье // Исторические записки. М., 1967. Т. 80.
232. Карпенко М. П., Лапшов В. Н., Кибалкин М. В. Социальный портрет студента негосударственного вуза // СОЦИС. 1999. №8.
233. Ковальченко И. Д. Историческое познание: индивидуальное, социальное и общечеловеческое // Свободная мысль. 1995. №2. С. 111-123.
234. Ковальченко И. Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований: заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. 1995. № 1. С. 3-33.
235. Красильников С. А. Спецпереселенцы, спецартели и спецорганы: механизмы и результаты спецколонизации севера Западной Сибири в 1930-е гг. // ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005. С. 279-316.
236. Крылов А. Социальный портрет непризнанного государства // Азия и Африка сегодня. 1998. № 11. С. 42-46.
237. Лебедь О. Л. Социальный портрет семьи в современном фольклоре // СОЦИС. 1999. № 11. С. 136-139.
238. Левин М. Российские крестьяне и советская власть. Исследование коллективизации // Отечественная история. 1994. № 4-5. С. 48-78.
239. Макарова Н. Н. Социальные аспекты индустриализации: де-виантное поведение и «стратегии выживания» советских граждан в экстремальных условиях в 1929-1935 гг. (по материалам Магнитогорска) // Экономическая история: Ежегодник. 2009. М.: РОССПЭН, 2009. С. 270-299.
240. Меренков А. В., Никитина М. Н. Социальный портрет современной проститутки // СОЦИС. 2000. № 5. С. 47-51.
253
241. Наухацкий В. В. О роли политотделов МТС в становлении колхозной системы // Государственная власть и крестьянство в конце XIX - начале XXI в.: сборник статей. Коломна, 2009. С. 387-392.
242. Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М., 1963.
243. Плотников И. Е. Ссылка крестьян на Урал в 1930-е годы. Документы из архивов // Отечественная история. 1995. № 1. С. 160-179.
244. Погудин В. И. Проблема ликвидации кулачества как класса в советской историографии // Вопросы истории. 1965. № 4.
245. Раков А. А. База данных «Раскулаченные крестьяне Южного Урала (1930-1934 гг.)» и ее анализ // Круг идей: междисциплинарные подходы в исторической информатике. Труды X конференции Ассоциации «История и компьютер» / под. ред. Л. И. Бородкина, И. М. Гарсковой. М.: Изд-во МГУ, 2008. С. 236-279.
246. Раков А. А. К вопросу обоснования репрезентативности про-сопографической базы данных «Раскулаченные крестьяне Южного Урала (1930-1934 гг.)» // Вестник молодых ученых исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Труды международной научной конференции «Ломоносов-2007». Лучшие доклады по историческим наукам. М.: МГУ, 2007. С. 115-133.
247. Раков А. А. Особенности создания базы данных по материалам источников с разными формулярами (на примере БД по раскулаченным Южного Урала) // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». № 34: Материалы X конференции АИК. Май 2006. М.; Тамбов, 2006. С. 181-183.
248. Раков А. А. Социальный портрет раскулаченных крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.): предварительные итоги анализа базы данных // Материалы докладов XIV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / отв. ред. И. А. Алешковский, П. Н. Костылев. [Электронный ресурс]. М.: Издательский центр Факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, 2007. 1 электрон, опт. диск (CD-ROM); 12 см. Систем, требования: ПК с процессором 486 +; Windows 95; дисковод CD-ROM; Adobe Acrobat Reader. ISBN 5-7776-0079-4.
249. Раков А. А. О социальном портрете раскулаченных крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.): экономические и демографические аспекты анализа базы данных // Историко-экономические исследования. 2007. Т. 8. № 1. С. 93-126.
254
250. Раков А. А. Раскулачивание на Урале: новейшая отечественная историография // Новый исторический вестник. 2007. № 1 (15). С. 94-100.
251. Решетников А. В. Социальный портрет потребителя медицинских услуг в России в период перехода к рыночной экономике // СОЦИС. 2003. № 1. С. 92-101.
252. Рогалина Н. Л. Аграрная история СССР 1920-х - 1930-х гг. в свете новых документальных публикаций // Экономическая история: Ежегодник. 2005. М.: РОССПЭН, 2005. С. 409-422.
253. Рогалина Н. Л. Методологические проблемы изучения российско-советской модернизации // Проблемы методологии отечественной истории и культурологи: материалы конференции. М.: ГОУ ВПО МГУЛ, 2009. С. 24-34.
254. Секиринский С, Исупов П. Социальный портрет российских губернаторов (по художественным зарисовкам русских писателей XIX века) // Россия XXI. 2002. № 6. С. 128-143.
255. Славко Т. И. Раскулачивание // ГУЛАГ: его строители, обитатели и герои: (Раскулачивание и гонение на Православную церковь пополняли лагеря ГУЛАГа) / Г. М. Иванова, Т. И. Славко, Г. Ф. Весновская и др. под ред. И. В. Добровольского. Франкфурт-на-Майне; М.: Международное общество прав человека, 2001. С. 129-178.
256. Смирнова Т. М. Социальный портрет «бывших» в Советской России 1917-1920 годов. (По материалам регистрации «лиц бывшего буржуазного и чиновного состояния» осенью 1919 г. в Москве и Петрограде) // Социальная история. М.: РОССПЭН, 2000. С. 87-126.
257. Соколов А. К. Методика выборочной обработки первичных материалов профессиональной переписи 1918 г. // История СССР. 1971. №4. С. 76-96.
258. Тенцер А. База данных - хранилище объектов // Компьютер-пресс. 2001. № 8. С. 144-145.
259. Шалак А. В. Численность, состав и расселение спецпоселенцев в Восточной Сибири (вторая половина 1930-х - конец 1950-х гг.) // Историко-экономические исследования. 2005. Т. 6. № 1-3. С. 31-48.
260. Шалак А. В. Что происходит, когда историю пишут вне истории? // Историко-экономические исследования. 2007. Т. 8. № 1.С. 171-183.
261. Юмашева Ю. Ю., Иванова Г. В. Историография просопографии // Круг идей: алгоритмы и технологии исторической информатики: труды IX конференции Ассоциации «История и компьютер» / под ред. Л. И. Бородкина, В. Н. Владимирова. М.; Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2005. С. 121-152.
255
262. Юмашева Ю. Ю. Источниковедческие проблемы создания просопографических баз данных // Информационный бюллетень Комиссии по применению математических методов и ЭВМ в исторических исследованиях при Отделении истории АН СССР. Специальный выпуск. 1992. № 7. Декабрь.
263. Якубовский А. Э. Социальный тип - гипотеза и инструмент исследования социальных структур // СОЦИС. 2001. № 4.
Научно-популярные издания
264. Базаров А. А. Кулак и агрогулаг. Ч. 1. Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 1991.
265. Базаров А. Храм на крестьянской горе: о коллективизации на Урале. Ист. очерк // Урал. 1991. № 7.
266. Баканов В. П. Испытание Магниткой. Магнитогорск, 2002.
267. Борисюк В. И., Шамберг В. М. Экономический и социальный портрет США. М.: Знание, 1990.
268. Машин М. Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск: ЮУКИ, 1976.
269. Машин М. Д. Оренбургское и уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов: СГУ, 1984.
270. Социальный портрет молодежи крупного индустриального центра. Екатеринбург; Нижний Тагил, 1993.
271. Ушаков Б. Г. Государственный служащий: социальный портрет: обретение статуса и обретение имиджа. Екатеринбург, 1996.
272. Шибанов Н. С. Казачья Голгофа: Книга очерков: в 2 ч. Челябинск, 2004.
Периодика
273. Бубнова Н. «Не знаю, когда с вами встречусь. Пишу это на память вам...» // Областная газета. 1995. 24 января. С. 3.
274. Дорогокупля С. Как раскулачивали неимущих (судьба и жизнь семьи Перунковых) // Уральская газета. 1993. Февраль. С. 8.
275. Каландинский Г. И стал кулак горняком // Областная газета. 1994. 2 февраля. С. 2.
276. Капустин А., Мотревич В. Спецпоселенцы // Уральский рабочий. 1991. 9 июля. С. 2.
277. Нахтигаль А. Раскулачивание // Волга - Урал. 1993. Декабрь (№ 46). С. 7.
278. Пичка Л. А. Летопись истории уральских деревень: коллективизация в Новоипатове // Маяк. 1994. 30 июня (№ 75). С. 4.
279. Правда. 1988. 28 октября.
256
Впрочем, законодательно был закреплен более широкий контингент тех, кто не подлежал выселению. Из инструкции Осинско-го райисполкома ответственным уполномоченным райисполкома, базирующейся на Постановлении № 1 Президиума Уральского областного исполнительного комитета «О выселении кулачества» от 08.03.1931 г., следует, что «подлежат выселению кулацкие хозяйства по спискам ОГПУ - утвержденные президиумом РИК.
Не подлежат выселению:
A) Те семьи, которые хотя и были раскулачены, то впоследствии постановлениями окружного исполкома и постановлениями комиссии облисполкома были признаны ошибочно раскулаченными и имущество коим возвращено или подлежит возвращению.
Б) Семьи, члены коих в настоящее время служат в рядах Красной Армии.
B) Семьи заслуженных Красных Партизан и участников гражданской войны.
Г) Семьи, в составе которых нет трудоспособных мужчин в возрасте до 60 лет.
Д) Семьи, члены которых служат агрономами, врачами, учителями, если активно участвуют в общественной работе»84.
Более чем трехкратное отличие наших показателей по посеву от данных, которые приводят Т. И. Славко и А. Э. Бедель, объясняется несколькими причинами: с одной стороны, неоднородностью данных БД «РКЮУ» (от 0 до 117 десятин), а с другой - преобладанием в нашей выборке периода 1929-1930 гг., для которых характерны очень высокие показатели размера посева, что и отражено на диаграмме б85.
К этому нужно добавить, что в 1920-е гг. крестьяне по понятным причинам старались занизить реальный размер посева. Кроме того, нельзя не отметить, что проиллюстрированная диаграммой по данным БД «РКЮУ» картина уменьшения величины посева логично дополняется сведениями о сокращении площади посева на Урале в предшествующий период, то есть в 1926-1928 гг., соответственно с
83 Там же. Л. 45.
84 Общество и власть... Т. 1. 1917-1940. Пермский край... С. 697.
85 Гистограмма начинается с 1929 г., так как посев в БД «РКЮУ» отражается в год перед «раскулачиванием». Завершается же она 1932 г., потому что 1933 г. представлен в БД «РКЮУ» незначительно. Из данных по посеву в 1930 и 1931 были изъяты завышенные показатели по Магнитному району Троицкого округа.
219
4885 тыс. десятин до 4556 тыс. десятин86. О стремительном сокращении площади крестьянских посевов свидетельствуют и быстрые темпы роста обобществленной посевной площади (см. табл. 33 и 34). Нельзя не отметить, что на уменьшение посевов на Урале оказал существенное влияние массовый голод 1932-1933 гг.
Диаграмма 6: динамика падения средней площади посева «раскулаченных» хозяйств по Южному Уралу в 1929-1932 гг. (БД «РКЮУ»)
Впрочем, анализ архивных данных дает другой средний показатель посева по единоличным хозяйствам Уральской области на 01.07.1927 г.: 4,2 десятин87. Величина среднего арифметического по БД «РКЮУ» без учета чрезвычайно большого посева 1929 г., года, предшествующего началу массового «раскулачивания», составляет 6,4 десятин. В этом случае среднее арифметическое значение по посеву единоличных хозяйств на Урале с вероятностью Р = 95 % должно находиться в границах доверительного интервала нашей выборки: 6,4 ± 0,7, или от 5,7 десятин до 7,1 десятин земли. Интересно сравнить эти цифры с расчетами средней величины посева по Южному Уралу в 1928 г. по данным таблицы 15: (63786 + 259804 + 547510) / (40597 + 61832 + 92528) = 871100/194957 = 4,5 десятин. Иными словами, самые зажиточные крестьяне в 1931-1933 гг. стали сеять почти столько же, сколько среднее уральское хозяйство в 1928 г.
Однако даже показатель в 10,6 десятин засеянной земли у «раскулаченных» дворов не представляется чрезмерным. Достаточно
86 Состояние сельского хозяйства... С. 5.
87 Подсчитано как отношение общей площади посева единоличных хозяйств (5206,7 тыс. дес.) к общему количеству таких хозяйств (1240,3 тыс.). Подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 47. Л. 28, 34.
220
вспомнить, что перед революцией в 44 губерниях Европейской России 10 млн крестьянских дворов имели в среднем 8,7 десятин земли88. При этом необходимо учитывать, что тогда земли Троицкого округа (в том числе и района) входили в состав III Отдела Оренбургского казачьего войска, подавляющее большинство населения которого составляли казаки. Согласно Положению «О размежевании земель Оренбургского войска» 1867 г. на одну войсковую душу должно было приходиться не менее 30 десятин (24 десятин пашни, 6 десятин луга)89.
В дальнейшем из-за жалоб на различное качество почвы на выделяемых казакам наделах, на душу - в зависимости от категории земли стали выделять от 30 до 100 десятин. На один казачий двор могло приходиться от 60 до 200 десятин. Так что если подходить даже с дореволюционными мерками, согласно которым 5 десятин посева -бедняцкие, от 5 до 10 - «середняцкие», от 10 и более- богатые, можно утверждать, что 10,6 десятин - это фактически средний надел. Тем более что если бы произошел реальный раздел, то у 34 % «раскулаченных» семей по нашей выборке эта средняя цифра также уменьшилась бы.
В приведенной ниже таблице крестьянские хозяйства с посевом от 10 до 16 десятин составляют 3,5 % по Центральному и Южному Зауралью.
Таблица 32
Группировки крестьянских хозяйств Уральской области в 1926 г. 90
Посевные группы / полосы десятин Горнозаводской Урал, в % Центральное и Южное Зауралье, в % По Уральской области, в %
Без посева, с посевом до 0,9 37,6 5,8 11,7
До 2 32,1 21,1 28,0
От 2 до 4 19,4 28,0 28,9
От 4 до 6 6,6 15,8 15,8
От 6 до 8 2,5 7,6 7,6
От 8 до 10 0,9 3,6 3,6
От 10 до 16 0,7 3,5 3,5
Свыше 16 0,2 0,9 0,9
88 Машин М. Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск: ЮУКИ, 1976. С. 128.
89 Там же. С. 128.
90 Выбрано по: Константинов О. А. Уральская область... С. 60.
221
Учитывая, что за три года, следующих после 1926 г., вплоть до начала «раскулачивания», средняя посевная площадь изменилась незначительно, именно в эти 3,5 % и попали хозяйства Южного Урала с замером посева в 1929 г. Причем, как отмечает О. А. Константинов, сеяли в основном зерновые - пшеницу, овес, рожь91.
Теперь рассмотрим последние три атрибута из табл. 31, где представлены данные об имущественном положении «раскулаченных» семей.
Что касается поголовья скота, то, по подсчетам М. Д. Машина, до революции в степных станицах Оренбуржья «середняцкие» хозяйства имели 3-4 лошади, коров - 2,792.
Полученные нами более высокие показатели по поголовью лошадей, коров и овец, объясняются в основном теми же факторами, что имели место при объяснении различий в величине площади посева -неоднородностью данных и преобладанием в БД «РКЮУ» 1930 г., то есть времени начала «раскулачивания».
О темпах сокращения поголовья скота свидетельствует и следующая информация: всего в 1929-1930 г. в Уральской области поголовье рабочего скота с начала года снизилось к концу с 216 206,8 тыс. руб. до 123 633,9 тыс.93 (размеры фондов в скоте единоличных крестьянских хозяйствах - в тыс. руб. - исчислялись по среднегодовым ценам 1926-1927 гг.), то есть в 1,7 раза. Количество коров уменьшилось с 81 018 тыс. руб. до 57 361,5 тыс.94, то есть в 1,4 раза. Впрочем, в падеже лошадей «виноватыми» были объявлены «кулаки»: все объяснялось «кулацкой работой вокруг коня», так как крестьяне ночью вынуждены были уводить лошадей для обработки собственных огородов95.
Данные, приведенные ниже (см. табл. 33 и 34), показывают рост обобществленного продукта. Учитывая, что весь продукт условно делится на общий и единоличный, закономерно предполагать, что с ростом обобществленного продукта пропорционально сокращается и количество продукта единоличного, включающего посев и поголовье скота.
91 Константинов О. А. Уральская область... С. 65.
92 Машин М. Д. Оренбургское и уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов: СГУ, 1984. С. 13.
93 РГАЭ. Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 48. Л. 3-5.
94 Там же. Л. 3.
95 РГАСПИ. Ф. 112 (Политуправление Наркомзема СССР. 1930-1935 гг.). Оп. 56. Д. 12. Л. 20.
222
Таблица 33
Динамика роста обобществленного продукта в Уральской области (1929-1931 гг.)96
Наименование продукта / год 1929 1930 1931
Посевная площадь, млн га 1,8 3,9 8,9
Рабочие лошади, тыс. голов 107 124 156
КРС (включая коров), тыс. голов 205 (72) 578(270) 4075 (1550)
Овцы, тыс. голов 1200 3642 4828
Свиньи, тыс. голов 54 200 870
Таблица 34
Динамика роста и удельный вес обобществленного сектора в Уральской области (1929-1931 гг.)97
Наименование продукта / год 1929 1930 1931
Посевная площадь, млн га 5,0% 43,0% 58,4%
Рабочие лошади, тыс. голов 1,5% 18,3% 13,5%
КРС (включая коров), тыс. голов 0,9 % (0,8 %) 8,3 % (7,3 %) 20,7% (18,2 %)
Овцы, тыс. голов 1,4% 7,6% 11,2%
Свиньи, тыс. голов 0,9% 5,0% 24,8%
Данные официальной статистики, как правило, дают значительно более высокий процент удельного веса социалистического сектора по Уралу. Например, удельный вес социалистического животноводства на 1930 г., а именно: лошади - 28,3 %, КРС - 23,7 %, овцы и козы - 19,7 %, свиньи - 44,0 %98. Отличия существенные, но если вспомнить предваряющую архивные документы резолюцию - «не подлежит оглашению», - то разница в статистических показателях становится более понятной. При этом очевидно, что высокие показатели по имущественному положению в БД «РКЮУ» объясняются преобладанием в нашей выборке 1930 г. Снижение основных сельскохозяйственных показателей после 1930 г. иллюстрируют таблицы 33 и 34.
96 Выбрано и обобщено по: РГАЭ. Ф. 4372 (Госплан СССР). Оп. 28. Д. 53. Л. 48.
97 Там же. Л. 42.
98 Челябинская область в цифрах... С. 61.
223
Насколько разнородным был Урал - даже на июнь 1934 г. - демонстрируют приведенные ниже данные (см. табл. 35).
Как мы видим, нельзя проследить четкой тенденции даже в рамках одной области: если в Брединском, например, районе, количество единоличных хозяйств почти втрое превышает число хозяйств колхозных, а в Катавском районе мы наблюдаем ситуацию примерного равновесия, то уже в Шадринском районе преимущество колхозного хозяйствования не оставляет сомнений. По нашему мнению, на значительную разнородность социально-экономических явлений, наблюдаемую даже в рамках одной области, следует обратить особое внимание, так как именно она лежит в основе понимания специфики отдельных регионов, находящихся внутри одной территории.
Таблица 35
Сводная таблица учета поголовья скота в единоличных крестьянских хозяйствах некоторых районов Челябинской области (на июнь 1934 г.)"
№ п/п Район Кол-во сельсоветов Кол-во единолич. хозяйств Кол-во едоков Кол-во лошадей (из них рабочих) Кол-во свиней
1. Брединский 7 1938 6817 197(180) 34
2. Златоустовский 12 5882 22295 1897(1638) 454
со Катавский 11 2332 9168 1909(1708) 761
4. Курганский 48 6740 22917 1134 (936) 194
5. Троицкий 19 1260 4822 204(162) 116
6. Челябинский 21 3980 14346 400 (379) 254
7. Шадринский 52 3801 14754 1194(1011) 93
Из данных, представленных в табл. 36, видно, что хотя размер семьи был достаточно стабильным и не превышал четырех человек, а средние показатели по скоту таковы, что ни в одном районе в среднем на хозяйство не набралось и одной лошади или половины свиньи, степень коллективизации районов, равно как и размер сельсоветов, существенно разнилась.
99 Выбрано, обобщено и подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7,13,16, 23,42, 47,48.
224
Таблица 36
Данные относительных сельскохозяйственных показателей единоличных хозяйств некоторых районов Челябинской области (на июнь 1934 г.)100
№ н/п Район Кол-во единоличных хозяйств в среднем на 1 сельсовет Средний размер семьи, человек Кол-во лошадей в среднем на
1 семью Кол-во свиней в среднем на 1 семью
1. Брединский 276,8 3,5 од 0,0
2. Златоустовский 490,2 3,8 0,3 0,1
3. Катавский 212,0 3,9 0,8 0,3
4. Курганский 140,4 3,4 0,2 0,0
5. Троицкий 66,3 3,8 0,2 0,1
6. Челябинский 189,6 3,6 0,1 од
7. Шадринский 73,1 3,9 0,3 0,0
Показатель «количество единоличных хозяйств в среднем на один сельсовет» по различным районам Челябинской области может быть оценен как чрезмерный, однако следует учитывать, что в сельсовет как административно-территориальное образование, включавшее территории, подчиняющиеся этому сельсовету как органу власти, входили не только деревни, села и выселки, но и железнодорожные станции, разъезды, заводы, хутора, заимки и кордоны. Для сравнения приведем данные по крестьянским хозяйства в среднем на один сельсовет тех же районов согласно переписи 1926 г. (см. табл. 37).
Таблица 37
Сравнительные данные о количестве хозяйств в среднем на один сельсовет по некоторым районам на территории Уральской области в 1926 и 1934 г.
№ п/п Район Кол-во крестьянских хозяйств в среднем на один сельсовет в 1926 г. Кол-во единоличных хозяйств в среднем на один сельсовет в 1934 г.
1. Брединский 338,9 276,8
2. Златоустовский Нет данных*** 490,2
3. Катавский 692,9 212,0
4. Курганский 292,8 140,4
5. Троицкий 381,4 66,3
CD Челябинский 515,5 189,6
7. Шадринский 315,3 73,1
Выбрано, обобщено и подсчитано как среднее арифметическое значение по: РСФСР. Список населенных пунктов Уральской области. Изд. по пост.
100 Выбрано, обобщено и подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7, 13, 16, 23, 42, 47, 48.
225
Президиума Уральского Областного Исполнительного Комитета от 1 июля 1927 г. / под общ. рук. А. М. Плешкова и М. П. Антонова; под ред. И. Н. Гри-дина, А. А. Колупаева и Ф. И. Лебедева. Свердловск: Орготдел Уралобли-сполкома, Уралстступравления и окружных исполкомов, 1928.
Подсчитано по: РГАЭ. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260. Л. 7, 13, 16, 23, 42, 47,48.
Златоустовский район был образован в апреле 1930 г. на основе Ку-синского района и части территории ликвидированного Миасского района. Подробнее см.: Валеев Р. Р. Обзор о местонахождении фондов местных советов Челябинской области (памятка). Челябинск, 1992. С. 5.
Как следует из табл. 37, среднее количество хозяйств в одном сельсовете в Троицком районе сократилось почти в шесть раз; более чем в четыре раза - в Шадринском районе; более чем втрое - в Катавском; более чем вдвое - в Курганском. «Сократившиеся» в результате хозяйства были либо «раскулачены», либо коллективизированы - вступили в колхоз. Отметим, что уже на 25 февраля 1930 г. по Уральской области было коллективизировано 74 % крестьянских хозяйств, но в округах Южного Урала уровень коллективизации не был самым высоким101. На наш взгляд, данные цифры служат хорошей иллюстрацией последствий проводившейся в деревне кампании по «раскулачиванию».
Итоги первой пятилетки
Очевидно, что по многим критериям коллективизация не достигла своих целей, что объясняется провалом контрольных показателей в начале 1930-х гг.: так, рост валового продукта в 1928-1934 гг. составил всего 8 % вместо планируемых 50 %. По пятилетнему плану урожайность основных сельскохозяйственных культур должна была повыситься на 35 % по сравнению с 1928 г. На деле урожайность зерновых культур падала. Не случайно в начале 1933 г. Сталин подписал секретную телеграмму: «Воспретить всем ведомствам, республикам и областям до опубликования официального издания Госплана СССР об итогах выполнения первой пятилетки издание каких-либо других итоговых работ, как сводных, так и отраслевых и районных с тем, что и после официального издания итогов пятилетки все работы по итогам могут издаваться лишь с разрешения Госплана СССР»102. Последствия огромного урона, нанесенного сельскому хозяйству принудительной коллективизацией, ощущались на всем протяжении 1930-х гг., когда среднегодовое производство сельскохозяйственной
101 Серебрякова И. Г. Социальная психология крестьянства Урала в период сплошной коллективизации (1929-1933 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006. С. 15.
102 Правда. 1988. 28 октября.
226
продукции было ниже, чем в 1929 г. Известные историки-экономисты Р. Дэвис и С. Виткрофт, анализируя хлебные балансы, отмечают, что количество зерна в 1932-1933 гг. составило 56,8-62,6 млн тонн по сравнению с показателем за 1927-1928 гг. - 73 млн тонн103, то есть в любом случае падение составило более 10 млн тонн. Численность крупного рогатого скота сократилась в 1928-1934 гг. на 26,6 млн голов. Поголовье лошадей и свиней уменьшилось в два раза, при этом поголовье одних только рабочих лошадей и быков уменьшилось более чем на 10 млн104. Поголовье скота было восстановлено только в 1950-х гг.
Таблица 38
Поголовье скота в СССР, млн голов105
Вид скота / Годы 1929 1933 1933/1929
Лошади 34,0 16,6 48,8
КРС 68,1 38,6 56,7
Овцы и козы 147,2 50,6 34,4
Свиньи 20,9 12,2 58,3
Как видно из предлагаемой академиком А. А. Никоновым таблицы, где приведены данные о динамике падения количества скота, наибольший урон к 1933 г. понесло поголовье овец и коз: их осталось почти треть, а наименьший - хотя и относительно - КРС и свиньи: их поголовье сохранилось более чем наполовину. По горькой иронии, эти данные были озвучены И. Сталиным на XVII съезде ВКП(б) в разделе «Подъем сельского хозяйства»106.
Таблица 39
Производство сельскохозяйственной продукции в СССР за 1930-е гг. (все категории хозяйств)107
Годы Вся валовая продукция в ценах 1983 г., млрд руб. Зе рна Мяса в убойном весе, млн т.
млн т. ц/га
1926-1930 66,7 75,5 7,9 4,7
1931-1935 60,0 70,0 6,8 2,6
1936-1940 66,4 79,1 7,1 4,2
103 Дэвис Р., Виткрофт С. Годы голода. Сельское хозяйство СССР, 1931 — 1933. М.: РОССПЭН, 2011. С. 438.
104 Там же. С. 444.
105 Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России: аграрная наука и политика России (XVII-XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. С. 199.
юб Сталин И. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б). М, 1949. С. 87.
107 Никонов А. А. Указ. соч. С. 233.
227
На основании данных ЦСУ СССР, приведенных в табл. 39, можно заключить, что уровень валовой продукции, как и урожайность зерна, после коллективизации и «раскулачивания» 1930-х гг. в предвоенные время так и не вышел на объемы, достигнутые в 1926-1930 гг., экономически более благополучные в результате нэпа.
Хорошей иллюстрацией последствий коллективизации и «раскулачивания» в деревне являются даже открытые официальные советские данные о падении поголовья скота (см. диаграмму 7).
Диаграмма 7: динамика падения поголовье лошадей в СССР в 1928-1933 гг., млн голов
1928 год 1929 год 1930 год 1931 год 1932 год 1933 год
Итак, Южный Урал состоял из трех разных по специфике производства и природным условиям округов, что и предопределило различный уровень их развития не только в сельском хозяйстве, но и в промышленности.
Отметим, что в настоящей главе мы определили понятие «социальный портрет» как набор типологических черт главы семьи, подвергшегося «раскулачиванию», а также подробно рассмотрели основные характеристики «раскулаченных» крестьян и сравнили указанные переменные по Южному Уралу с аналогичными средними показателями по Уральской области как подсчитанными исследователями, так и архивными накануне «раскулачивания», обнаружив некоторые несоответствия между средними цифрами крестьянских хозяйств накануне «раскулачивания» и средними данными по Уральской области, приводимыми Т. И. Славко и А. Э. Беделем.
Проведя два статистических среза и типологизировав социальный портрет «раскулаченных крестьян», мы, таким образом, выяснили, что наша выборка в 16,8 %, занесенная в БД «РКЮУ», является достаточно репрезентативной. Последний вывод позволил
228
проанализировать с помощью БД «РКЮУ» обобщенные характеристики «раскулаченного» хозяйства и реконструировать социальный портрет «раскулаченных» крестьян Южного Урала в зависимости от выбранного критерия. Среди качественных атрибутов типичного главы семьи, подвергшегося «раскулачиванию», отметим следующие: трудоспособность главы семьи, его национальность (русский), год «раскулачивания» (1930), категория «раскулачивания» (вторая), отсутствие судимостей и службы в армии, лишение избирательных прав в 1929-1930 гг. Среднестатистический «раскулаченный» глава семьи при этом в избирательных правах не восстанавливался, а его «раскулачивание» не было отменено. Что касается количественных признаков, укажем, что типичный «раскулаченный» глава семьи был крепким домохозяином в возрасте 36-45 лет; на момент «раскулачивания» его семья состояла в среднем из 5,2 человек, из них трудоспособных - 2,8, а нетрудоспособных - 2,4 человека. Этот домохозяин был лишен избирательных прав за эксплуатацию батраков, сельскохозяйственных машин и то, что был «кулаком». «Раскулачен» за то, что эксплуатировал батраков, владел сельскохозяйственными машинами и собственностью и то, что был «кулаком». Посев в год перед «раскулачиванием» составлял у него 10,6 десятин, а количество скота было следующим (в головах): лошадей - 3,1, рабочих быков - 1,1, коров - 3,5, МРС - 7,1, овец - 7,5, а свиней - 0,4.
Анализ выборки, занесенной в БД «СЮУ», показал, что среднестатистический бывший «кулак», переселенный на Южный Урал в 1931 г. в составе семьи из пяти человек, был гражданином Советского Союза, выходцем из Татарской АССР, но при этом русским, беспартийным. До спецпоселения он занимался личным хозяйством, а на Южном Урале работал на строительстве «Магнитки». Был снят со спецпоселения только в 1948 г.
В представленной ниже таблице сведены данные по двум выборкам, занесенным в БД «РКЮУ» и «СЮУ», синтезированные, таким образом, в комплексный электронный ресурс.
Таблица 40
Социальные портреты крестьян, «раскулаченных» на Южном Урале и переселенных на Южный Урал
№ п/п Атрибуты «Раскулаченные» на Южном Урале (по БД «РКЮУ») Переселенные на
Южный Урал (БД
«СЮУ») Уральская
область (в среднем на 1 крестьянское хозяйство) Уральская область
(в среднем на 1 «кулацкое»
хозяйство)
1. Национальность главы семьи Русский Русский Русский
229
Окончание табл. 49
№ п/п Атрибуты «Раскулаченные» на Южном Урале (по БД «РКЮУ») Переселенные на
Южный Урал (БД
«СЮУ») Уральская
область (в среднем на 1 крестьянское хозяйство) Уральская область
(в среднем на 1 «кулацкое»
хозяйство)
2. Пол главы семьи Мужчина Мужчина Мужчина
со Происхождение главы семьи Татарская АССР
4. Место работы главы семьи «Магнитка»
5. Партийность главы семьи б/п
6. Размер семьи, человек 5,2 4,9 4,2
7. Количество трудоспособных членов семьи 2,8 1,6
8. Количество нетрудоспособных членов семьи 2,4 2,6
9. Год лишения избирательных прав 1929-1930 1929
10. Восстановление в избирательных правах Не восстановлен Не восстановлен
11. Категория, по которой «раскулачили» 2-я 2-я
12. Отмена «раскулачивания» Не отменено Не отменено
13. Посев в год перед «раскулачиванием», дес. 10,6 3,6 2-3
14. Количество лошадей 3,1 1,7 1
15. Количество коров 3,5 1,4 1
16. Количество овец 7,4 3,9 3
Очевидно, что спецпоселенцы Южного Урала были значительно представлены мусульманами - выходцами из Татарской АССР. Также имеет смысл напомнить, что собственно спецпоселенцев, то есть бывших «кулаков», переселенных из Татарской АССР, было по нашей выборке в БД «СЮУ» 46,8 %, что, учитывая общее количество спецпоселенцев в 20 505 семей, дает цифру в 9596 семей (47 020 человек) - группу, которая вполне сопоставима с подсчитанными нами данными численности «раскулаченных» на Южном Урале - 8697 семей (45 224 человека).
230
Приведенные выше данные, характеризующие среднестатистического «раскулаченного» южноуральского крестьянина в рассматриваемый период, показывают, что фактически советская власть боролась со зрелыми и наиболее продуктивными и предприимчивыми домохозяевами, которые в экономическом отношении составляли основу производящих сил сельского хозяйства, немного окрепшего в ходе нэпа. В долгосрочной перспективе именно эти крестьяне могли стать реальной опорой советской власти в деревне, но были принесены в жертву ускоренной индустриализации.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Живя в загадочной отчизне Из ночи в день десятки лет, Мы пьем за русский образ жизни, Где образ есть, а жизни нет.
Игорь Губерман
Конец 1920-х - начало 1930-х гг. был одним из самых значительных периодов в новейшей истории России в плане развития страны и определения будущего последующих поколений.
Безусловно, нэп способствовал ускорению развития деревни и укреплению ее экономических позиций, что, в свою очередь, вызвало известные противоречия между городом и деревней, промышленностью и сельским хозяйством. И. Сталин утверждал, что необходима «ликвидация очагов капиталистического хозяйства (кулаков) и образование крупных механизированных коллективных хозяйств». Данная точка зрения в итоге и победила, несмотря на жесткую внутрипартийную дискуссию. В масштабах страны это стало причиной радикальной смены политики государства по отношению к крестьянству. Нэп был признан лишь временной мерой, а сельское хозяйство при смене курса стало заложником идеологического решения И. Сталина и его окружения и было принесено в жертву будущей индустриализации и модернизации. Поводом же к свертыванию нэпа стал срыв хлебозаготовок в 1928 г.
В логической цепочке «окончание нэпа - принятие решения руководством СССР о форсированной индустриализации - массовая коллективизация сельского хозяйства - "раскулачивание"», где одно звено было следствием другого, наиболее антигуманным является «раскулачивание» - процесс, затронувший значительную долю наиболее производственно эффективных крестьянских дворов.
Решающими факторами активизации «антикулацких» настроений стали трансляция речи И. Сталина на Всесоюзной конференции аграрников-марксистов 27.12.1929 г. по радио и публикация 11.01.1930 г. в «Правде» его статьи «Ликвидация кулачества становится в порядок дня». Нельзя не отметить и роль советской пропаганды, приложившей немало сил для совмещения в сознании широ
232
ких масс населения образа «кулака» с образом матерого преступника, пропаганды, обвинявшей крестьян в попытках защитить свою собственность и свой уклад жизни, а также в нежелании подчиняться замыслам Центра ценою собственных сломанных судеб.
Многие десятилетия проблема «раскулачивания» рассматривалась в отечественной историографии исключительно с точки зрения интересов государства - как их понимал И. Сталин, в расчетах которого судьба отдельного человека представлялась ничтожной величиной. Под совершенно новым углом зрения эта проблема была рассмотрена в конце 1980-х гг., после «критического поворота» — качественной переоценки, сдвинувшей акценты с высказанной в сталинском «Кратком курсе» точки зрения о неизбежности «раскулачивания» деревни для нужд модернизации и индустриализации страны до более реалистичного вывода о репрессивных методах государства в политике по отношению к деревне в 1930-х гг. и поднятии вопроса о соотношении цели и средств ее достижения. В этом смысле рассматриваемый в историографии вопрос о «раскулачивании» стал результатом демократизации общественной жизни, логичным отражением превалировавших в обществе настроений и радикальной смены идеологии и методологии в исторической науке.
Одним из главных районов расселения «раскулаченных» крестьян - наряду с Казахстаном и Новосибирской областью - был Урал. Этому способствовали различные этносоциальные, географические и демографические факторы. Например, разнообразие специализации округов - так, на Южном Урале соседствующими оказывались горнопромышленный Златоустовский округ и степной, с четкой сельскохозяйственной специализацией, Троицкий округ. Кроме того, значимость Урала подчеркивалась его ведущей ролью в промышленном развитии страны. Учитывая, что Урал во многих отношениях не был единым и цельным регионом, перед нами встает необходимость микроисторического подхода к исследованию истории «раскулачивания» на Южном Урале, причем на основе местных и неопубликованных материалов, что позволяет пресечь спекуляции на тему «небольших перегибов», допущенных местным руководством, в том числе и стремление оправдать политику «раскулачивания» «исторической необходимостью».
По нашим подсчетам, общее количество «раскулаченных» на Южном Урале в рассматриваемый период составило 8697 семей; наша выборка включила в себя 16,8 % (БД «РКЮУ») от изучаемой генеральной совокупности, или 1461 семью. Ее репрезентативность позволила нам использовать выборочный метод как наиболее целесообразный в тех случаях, когда сплошное изучение генеральной совокупности невозможно. Кроме того, нами была создана также БД «СЮУ», включающая данные на 1200 «кулацких» семей, переселенных на Южный
233
Урал из других регионов страны (или 5,9 %) посредством механической выборки, проведенной в Информационном центре ГУВД Челябинской области.
На материале центральных, областных и местных архивов были прослежены особенности социально-экономического развития Южного Урала в указанный период, главной из которых стала различная специализация округов Южного Урала, что приводило к определенным отличиям в средних социально-экономических показателях рассматриваемых округов. С учетом особенностей округов мы выявили характерные черты «раскулачивания», такие как: непомерно высокие налоги, взимаемые с «кулаков»; перевод «раскулаченных» крестьян из одной категории в другую; невозможность в отдельных случаях переселения, вопреки установкам Центра; систематическое превышение планов и стремление перевыполнить полученные, в том числе количественные, задания. Одним из следствий «раскулачивания» стала невероятно высокая смертность (до 80 %), особенно детская, в спецпоселках Урала.
Если обратиться к данным налоговых сводок по единому сельхозналогу за 1927/1928 г., то увидим, число хозяйств Уральской области, имеющих доход более 1 тыс. руб., равнялось 1135. Вместе с тем в среднем на каждое хозяйство здесь приходилось 8,8 едока, так что средний доход на одного едока составил 114 руб. Можно сделать вывод, что по предложенной официальными органами классификации «кулацких» хозяйств в Уральской области в данный период было меньше тысячи. Если же учесть, что в последующие годы их численность в результате различных чрезвычайных мер не увеличивалась, а только уменьшалась, можно представить себе, насколько эта цифра была меньше, чем декларировалось официальными органами.
Осенью 1929 г. доля доходных хозяйств в общем количестве крестьянских дворов на Урале составляла 1,6 %. К лету 1930 г. было «раскулачено» 30 тыс. хозяйств (2,6 %) или на 18,5 тыс. больше, нежели было «сверхдоходных» хозяйств. Естественно, что в этих условиях, стремясь перевыполнить план, «раскулачивали» не только зажиточных, но и середняков, используя все возможные и невозможные обвинения. «Спад» «раскулачивания» обусловлен появлением статьи Сталина «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения», однако местное руководство, чутко вслушивающееся в каждое слово, высказанное Центром, фактически проигнорировало указанные «сверху» темпы коллективизации и раскулачивания, взяв на вооружение тактику перевыполнения любых планов, по количеству «раскулаченных» — в том числе.
Отметим также, что согласно директиве Политбюро ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» от 30.01.1930 г. общая численность
234
«раскулаченных» хозяйств устанавливалась в пределах 3-5 % от всех крестьянских хозяйств1. Создается иллюзия, что кампания по «раскулачиванию» проходила по плану и не захватывала середняков и бедняков. Однако, по данным последней динамической переписи, проведенной ЦСУ в 1929 г., доля «кулацких» хозяйств только по РСФСР сократилась с 3,9 % в 1927 г. до 2,2 % в 1929 г.2 К концу 1929 г. по всей стране оставалось менее 600 тыс. семей, отнесенных к «кулацким», то есть в 1,5 раза меньше, чем двумя годами ранее3.
Впрочем, относительно количества «кулаков» существуют самые различные оценки: 3,9 % (1927 г.); 4,2 % (Наркомзем); 5 % (И. Сталин, 1928); 3,9 % (Госплан, 1929); 3,2 % (по оценкам В. П. Данилова) и др., а разница между этими оценками составляет миллионы человек4.
Отметим, что используемые на практике причины «раскулачивания» крестьян рассматриваемого региона могли быть различными и разительно отличаться от прописанных в действовавших на тот момент нормативно-правовых актах. Необходимо выделить своеобразный институциональный фон, который в немалой степени направлял судьбоносные для страны события в определенное русло, будучи своеобразным законодательным вектором. Оставаясь в целом в рамках Постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30.01.1930 г. «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», установившего планку по «раскулачиванию» на определенном уровне, на Южном Урале окружными комитетами издавались документы, с одной стороны, существенно дополнявшие количество «раскулаченных» семей в сторону увеличения их общего числа, а с другой - расширявшие перечень признаков «кулацкого» хозяйства. Так, телефонограмма Челябинского окружного комитета ВКП(б) всем секретарям райкомов ВКП(б), уполномоченным по хлебозаготовкам и председателям районных исполнительных комитетов (см. Приложение № 1 «Б») и постановление Челябинского окружного комитета ВПК(б) о порядке проведения работ по «ликвидации кулачества как класса» от 11.02.1930 г. (см. Приложение № 2) свидетельствуют: местные власти не только допускали «перегибы», ставшие «общим местом», но и применяли в отношении крестьян не прописанные в постановлении Совета Народных Комиссаров от 21.05.1929 г. признаки «кулацкого» хозяйства, а рекомендованные органами ОГПУ.
1 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД... Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 1...С. 8.
2 Там же. С. 29.
3 Вербицкая О. М. Указ. соч. С. 177.
4 Lewin М. The Making of the Soviet System. Essays in the social history of interwar Russia. NY.: Pantheon Books, 1985. P. 128-129.
235
Сложность в определении по нашей выборке в БД «РКЮУ» общего количества семей крестьян Южного Урала, поводы для «раскулачивания» хозяйств которых не совпадали с перечнем формальных признаков «кулацкого» хозяйства, состояла в том, что как минимум в течение семи месяцев (с 21.05.1929 г. по 01.02.1930 г.) еще действовал закон, разрешающий применение наемного труда, хотя «раскулачивали» в это время, в том числе и по указанной причине, а поскольку в БД «РКЮУ» и «РКО» присутствует атрибут «Год «раскулачивания»», то установить конкретную дату «раскулачивания» не представлялось возможным. Позднее же перечень признаков неоднократно дополнялся, а в итоге в 1931 г. право на дополнение этого перечня было отдано на откуп Советом Народных Комиссаров облисполкомам, которым «даровали» право на вседозволенность и которые фактически могли объявить причиной «раскулачивания» абсолютно любой «признак». Данный факт существенно затруднил определение доли южноуральских семей, «раскулаченных» с нарушением действовавшего законодательства. Тем не менее нам удалось установить (на основании данных за 1930 г.), что доля «раскулаченных» с нарушением критерия «степень зажиточности» приближалась на Южном Урале к 50 %. Эта оценка дает возможность определить приблизительную долю тех, кто был «раскулачен» по политическим признакам или тех, кому эти признаки приписывали.
Мы также рассмотрели, как указания Центра выполнялись на местах. Так, для хозяйств, «раскулаченных» по второй категории, наиболее представительной по численности контингента, Центр давал четкую установку: соотношение трудоспособных должно быть не меньше, чем 6 : 4 (3 : 2), то есть коэффициент из соотношения 6 : 4 должен быть не меньше 1,5. Из 988 семей (БД «РКЮУ»), «раскулаченных» по второй категории, о которых есть данные по соотношению трудоспособных и нетрудоспособных, этому требованию не соответствуют 547 семей, то есть 55,4 % были «раскулачены» с нарушением указаний Центра.
Анализ комплекса источников позволил реконструировать социальный портрет южноуральского крестьянина и его семьи на момент «раскулачивания»: это был трудоспособный мужчина 45,5 лет, русский, не судимый и не служивший в армии. Его семья была относительно небольшой по канонам 1930-х гг. и состояла из 5 человек, включая его самого; из них трудоспособных - 3 человека, нетрудоспособных - 2. Крепкий и предприимчивый домохозяин, из-за нехватки трудоспособных работников он был вынужден использовать труд наемных работников, в основном - сезонных; в отдельных случаях ему добровольно помогали родственники, за что его и лишили избирательных прав в период 1929-1930 гг. Типичный «раскулаченный» крестьянин - глава семьи стремился максимально задействовать ре
236
сурсы своего хозяйства и использовал сельскохозяйственную технику, что стало еще одним поводом к лишению его избирательных прав и причислению к «кулакам». Отметим, что в дальнейшем его восстановления в избирательных правах так и не произошло.
В 1930 г. среднестатистический глава семьи был «раскулачен» по второй категории и выселен вместе с семьей на спецпоселение за использование наемного труда, владение сельскохозяйственными машинами и собственностью, а также за формальную принадлежность к категории «кулак». Логика последней характеристики, видимо, состояла в том, что если он «кулак», пусть это и будет причиной «раскулачивания». Примечательно, что основания к выселению представляло общегражданское собрание сельсовета, из чего следует, что именно в составлении подобных оснований и смогли проявить себя люди, которые на сельскохозяйственном поприще ничем не выделялись.
Отметим, что имущественное положение типичного «раскулаченного» главы семьи было достаточно стабильным, хотя богатым домохозяином его назвать нельзя: показатели его хозяйства всего в 2-2,5 раза превышали аналогичные характеристики среднестатистического крестьянина накануне «раскулачивания». На одно такое хозяйство приходилось в среднем: посева в год перед «раскулачиванием» - 10,6 десятин, количество лошадей - 3,1 головы, рабочих быков- 1,1 голова, коров - 3,5 головы, мелкого рогатого скота-7,1 голов, овец - 7,5 голов, а свиней - 0,4 голов. «Раскулачивание» типичного главы семьи, разумеется, отменено не было, так как он не состоял в колхозе и не был красноармейцем. Важно заметить, что «раскулаченный» Оренбуржья был в 1,5-2 раза богаче южноуральского «кулака», что подтверждает анализ БД «РКО». Объяснить это можно, прежде всего, гораздо более значительными нормами земельных наделов, что и стало в итоге препятствием для разработки единых «работающих» экономических показателей «кулацкого» хозяйства.
Что касается переселенных на Южный Урал «кулаков» (БД «СЮУ»), то среднестатистический бывший «кулак» был переселен в этот регион в составе семьи из пяти человек в 1931 г., был гражданином СССР, выходцем из Татарской АССР, русским, беспартийным. До спецпоселения он занимался личным хозяйством, а на Южном Урале работал на строительстве «Магнитки». Был снят со спецпоселения только в 1948 г. В итоге благодаря эксплуатации принудительного труда спецпереселенцев Уральской области только в 1930-1931 гг. была получена прибыль в размере 2 млн рублей. Экономия достигалась не только за счет несправедливой оплаты труда, но являлась также, как мы убедились, следствием полного игнорирования властями проблем жилищно-бытовой сферы спецпереселенцев.
237
Итак, используя обозначенный выше корпус источников, мы не только восстановили социальный портрет «раскулаченных» крестьян, но и определили некоторые закономерности и особенности социально-экономического развития Южного Урала и Оренбуржья, которые предопределили вектор протекания процесса «раскулачивания» в указанных регионах. Кроме того, на конкретном архивном материале были показаны механизмы «раскулачивания» и масштабы «перегибов», которые многим южноуральцам, оренбуржцам и тем, для кого Южный Урал стал «вынужденной Родиной», стоили не только жизни одного поколения, но и сломанной судьбы всей семьи.
Как и в целом по стране, на Южном Урале кампания по «раскулачиванию», усиленная голодом 1932-1933 гг., затронула не только богатые крестьянские семьи - их заведомо не хватило бы для выполнения «контрольных цифр», - но и зажиточные середняцкие хозяйства, что, с одной стороны, нивелировало имущественную дифференциацию крестьянства, подготовив соответствующую почву для функционирования колхозов, а с другой - существенно замедлило темпы роста сельскохозяйственного производства, уничтожив окрепшую во время нэпа предпринимательскую инициативу и существенно поколебав доверие крестьян к власти.
БИБЛИОГРАФИЯ
Источники Неопубликованные
Перечень дел фондов центральных государственных архивов
Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ)
1. Ф. 374 (Центральная контрольная комиссия ВКП(б) - Наркомат рабоче-крестьянской инспекции СССР). Оп. 28. Д. 4055.
2. Ф. Р-9414 (ОГПУ СССР). On. 1. Д. 1132.
3. Там же. Д. 1943.
4. Там же. Д. 1944.
5. Ф. 9479 (4-й спецотдел МВД СССР). On. 1. Д. 3.
6. Там же. Д. 12.
7. Там же. Д. 89.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)
8. Ф. 112 (Политуправление Наркомзема СССР. 1930-1935 гг.). Оп.41.Д. 11.
9. Там же. Д. 80.
10. Там же. Оп. 56. Д. 12.
Российский государственный архив экономики (РГАЭ)
11.Ф. 1562 (Экономико-статистический сектор Госплана СССР). Оп. 74. Д. 47.
12. Там же. Д. 48.
13. Ф. 1562 (Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР). Оп. 78. Д. 260.
14. Ф. 4372 (Госплан СССР). Оп. 28. Д. 53.
15. Там же. Оп. 32. Д. 71.
16. Ф. 7733 (Министерство финансов СССР). Оп. 8. Д. 192. 17.Там же.Оп.Ю. Д. 330.
Перечень дел фондов областных, местных и ведомственных архивов
Архивный отдел Администрации Брединского района Челябинской области (АОАБРЧО)
239
18. Ф. 19 (Брединский районный отдел народного комиссариата). Оп. 3. Д. 34.
19. Там же. Д. 80.
Архивный отдел Администрации г. Златоуста (АОАЗ)
20. Ф. Р-35 (Исполнительный комитет Златоустовского округа Уральской области). Оп. 11 а. Д. 19.
Архивный отдел Администрации Катав-Ивановского муниципального района Челябинской области (АОАКИМРЧО)
21. Фонд Исполнительного комитета Катавского районного Совета депутатов трудящихся (материал не каталогизирован и не систематизирован). Д. 1.
22. Там же. Д. 3.
23. Там же. Д. 6.
24. Там же. Д. 9.
25. Там же. Д. 10.
26. Там же. Д. 11.
27. Там же. Д. 12.
Архивный отдел Администрации Октябрьского района Челябинской области (АОАОРЧО)
28. Ф. 9 (Исполнительный комитет Октябрьского района Челябинского округа Уральской области). On. 1. Д. 7.
29. Там же. Оп. 2. Д. 3.
Архивный отдел Администрации Троицкого района Челябинской области (АОАТРЧО)
30. Ф. 356 (Исполнительный комитет Троицкого округа Уральской области). On. 1. Д. 10.
31. Там же. Д. 11.
32. Ф. 435. Оп. 1.Д.6.
Архивный отдел Администрации Чебаркульского района Челябинской области (АОАЧРЧО)
33. Ф. 1 (Чебаркульский районный Совет депутатов трудящихся). Оп. 1.Д. 1.
34. Там же. Д. 3.
Государственный архив Оренбургской области (ГАОО)
35. Ф. Р-1901 (Белозерский райисполком). Указатель на раскулаченных и лиц, лишенных избирательных прав по Белозерскому райисполкому.
36. Там же. Указатель по раскулаченным Белозерского райисполкома.
37. Ф. 59 (Покровский райисполком). On. 1. Д. 4.
38. Ф. 797 (Александровский сельсовет). On. 1. Д. 3. Государственный архив Пермского края (ГАПК)
39. Ф. Р-302 (Болынесосновский РИК). Оп. 2. Д. 161.
240
Государственный архив Свердловской области (ГАСО)
40. Ф. Р-158. Оп.2.Д. 42.
41. Фонд Р-88 (Исполнительный комитет Свердловского областного совета депутатов трудящихся (Облисполком)). Оп. 21. Д. 51.
42. Там же. Д. 54.
43. Там же. Д. 57.
44. Там же. Д. 64.
Информационный центр ГУВД Челябинской области (ИЦ ГУВД ЧО)
45. Ф. 19 (Личные дела «кулаков»).
Муниципальное учреждение «Магнитогорский городской архив» (МУ «МГА»)
46. Ф. 7 (Магнитный районный исполнительный комитет рабочих, крестьян и красногвардейских депутатов). On. 1. Д. 25.
47. Там же. Д. 26.
48. Ф. 10. Оп. 1.Д.56.
49. Ф. 112 (Кизильский районный исполнительный комитет Совета народных депутатов трудящихся). On. 1. Д. 2.
50. Ф. 363 (Полтавский исполнительный комитет Троицкого округа Уральской области). On. 1. Д. 3.
51. Ф. 365 (Полтавский районный исполнительный совет Троцкого округа Уральской области). On. 1. Д. 15.
Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО)
52. Ф. Р-98 (Челябинский окружной исполнительный комитет). Оп.7. Д. 107.
53. Ф. 170 (Троицкий окружной комитет ВКП(б) - общий отдел). On. 1. Д. 648.
54. Там же. Д. 652.
55. Там же. Д. 654.
56. Там же. Д. 662.
57. Там же. Д. 670.
58. Там же. Д. 702.
59. Там же. Д. 875.
60. Там же. Д. 904.
61. Там же. Д. 909.
62. Ф. Р-220 (Челябинский городской исполнительный комитет). Оп. 9. Д. 7.
63. Ф. Р-421 (Троицкий окружной исполнительный комитет). Оп.7. Д. 10.
Интервью
64. Интервью с Горбунцовой В. И.
65. Интервью с Дедовой И. Л.
241
66. Интервью с Кокоревым Б. И.
67. Интервью с Фроловой Т. В.
Опубликованные Сборники документов
68. Аграрное развитие и продовольственное обеспечение населения Урала в 1928-1934 гг.: Сборник документов и материалов. Т. 1 / сост. Е. Ю. Баранов, Г. Е. Корнилов. Оренбург: Оренбургское литературное агентство, 2005.
69. Беспризорность на Урале в 1929-1941 гг.: сборник документов и материалов / сост. Г. Е. Корнилов, И. А. Лаврова. Екатеринбург: ИИиА УрО РАН; Изд-во АМБ, 2009.
70. Из истории земли Томской, 1930-1939: народ и власть: сборник документов и материалов / колл. авторов; Архивное управление Администрации Томской области. Томск, 2001.
71. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов: в 7 т. Т. 1. Массовые репрессии в СССР / отв. ред. Н. Верт, С. В. Мироненко; отв. сост. И. А. Зюзина. М.: РОССПЭН, 2004.
72. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов: в 7 т. Т. 3. Экономика ГУЛАГа / отв. ред. и сост. О. В. Хлевнюк. М.: РОССПЭН, 2004.
73. История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: Собрание документов в 7 т. Т. 5. Спецпереселенцы в СССР / отв. ред. Т. В. Царевская-Дякина. М.: РОССПЭН, 2004.
74. Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления.
75. Колхозная жизнь на Урале. 1935-1953 / сост. X. Кесслер, Г. Е. Корнилов. М.: РОССПЭН, 2006.
76. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т. 4. М., 1985.
77. Красная армия и коллективизация деревни в СССР (1928-1933 гг.). Сборник документов из фондов РГВА / сост. А. Романе и Н. Тархова. Неаполь, 1996.
78. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермский край, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1940. Пермский край / отв. ред. А. Б. Суслов и др. Пермь: Банк культурной информации, 2008.
242
79. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермская, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1941. Свердловская область / отв. ред. А. А Капустин и др. Екатеринбург: Банк культурной информации, 2005.
80. Общество и власть. Российская провинция. 1917-1985. Документы и материалы (Пермская, Свердловская, Челябинская области): в 6 т. / гл. ред. В. В. Алексеев. Т. 1. 1917-1945. Челябинская область / отв. ред. Н. М. Рязанов и др. Челябинск: Книга, 2005.
81. Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение. 1930— 1940: в 2 кн. Кн. 1 / отв. ред. Н. Н. Покровский. М: РОССПЭН, 2005.
82. Политбюро и крестьянство: высылка, спецпоселение. 1930— 1940: в 2 кн. Кн. 2 / отв. ред. Н. Н. Покровский, В. П. Данилов, С. А. Красильников, Л. Виола. М: РОССПЭН, 2006.
83. Правда нашей истории. Информация о документах тверского облгосархива, отражающих политику в деревне в 30-е годы / сост. М. А. Ильин и В. Н. Середа; колл. авторов; Архивный отдел Тверского облисполкома и Комиссия обкома КП РСФСР по изучению материалов, связанных с репрессиями 30-40-х и начала 50-х годов. Тверь, 1991.
84. Продовольственная безопасность на Урале в XX веке. Документы и материалы. Т. 2 / под ред. Г. Е. Корнилова, В. В. Мас-лакова. Екатеринбург: Академкнига, 2000.
85. СЗ СССР. 1930. № 13. Ст. 143, 144.
86. СЗ СССР. 1931. № 1. Ст. 6; № 19. Ст. 171.
87. «Совершенно секретно»: Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1934). Том 7. 1929 / ред. совет: В. С. Христофоров, А. Н. Сахаров, Г. Н. Севастьянов, В. К. Виноградов, Т. Вихавайнен, М. Кивинен, А. Гэтти, Л. Виола, П. X. Соломон, Л. П. Колодникова. М., 2004.
88. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: в 4 т. Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 1. 1930-1931 гг. / под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2003.
89. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы: в 4 т. Т. 3. 1930-1934 гг. Кн. 2. 1932-1934 гг. / под ред. А. Береловича, В. Данилова. М.: РОССПЭН, 2005.
90. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 1. Май 1927 -ноябрь 1929 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 1999.
243
91. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 2. Ноябрь 1929 - декабрь 1930 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2000.
92. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. Т. 3. Конец 1930-1933 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2001.
93. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. 1938-1939. Т. 5. Кн. 1. 1937 г. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2004.
94. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы: в 5 т. 1938-1939. Т. 5. Кн. 2. 1938-1939 гг. / под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виола. М.: РОССПЭН, 2006.
95. «Тянут с мужика последние жилы...»: Налоговая политика в деревне (1928-1937 гг.): Сборник документов и материалов / сост. Н. Е. Глущенко, М. М. Кудюкина, Н. А. Ивницкий и др.; редкол.: Н. А. Ивницкий (отв. ред.) и др. М.: Собрание, 2007.
96. Челябинская область. 1917-1945 гг. Сборник документов и материалов / под ред. П. Г. Агарышева. Челябинск: ЮУКИ, 1998.
97. Из тайников секретных служб // Архивы Урала. Вып. № 1. Екатеринбург, 1995.
98. Социальный портрет лишенца (на материалах Урала): Сб. документов / сост. Е. В. Байда, В. М. Кириллов. Л. Н. Ма-зур и др.; отв. ред. Т. И. Славко. Екатеринбург: УрГУ, 1996.
99. Славко Т. И. Раскулаченные спецпереселенцы на Урале (1930— 1936). Сборник документов. Екатеринбург: УИФ «Наука», 1993.
100. Сталинское Политбюро. Сборник документов. М., 1995.
101. Судьба раскулаченных спецпереселенцев на Урале (1930-1936 гг.): Сборник документов / сост. А. Э. Бедель, Т. И. Славко. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1994.
Статистика
102. Внешняя торговля СССР за 20 лет 1918-1937. Статистический справочник. М., 1939.
103. Наемный труд в сельском хозяйстве Урала. Уральское областное бюро статистики труда. Свердловск: Уралпрофсовет; Союз сельхозлесрабочих и облземуправления, 1926.
244
104. Обзор хозяйства Урала за 1924-25 год / под ред. В. С. Немчинова и др. Свердловск, 1926.
105. Отчет о деятельности Уральского областного исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов\Ч созыва. 1927 - апрель 1929. Свердловск: Издание Уралоблисполкома, 1929.
106. Районы Уральской области. Схематические характеристики районов и округов, основные статистические показатели, карты районов и округов. Свердловск: Издание орготдела Уралоблисполкома и Уралстатуправления, 1928.
107. Состояние сельского хозяйства и работа в деревне на Урале. Сост. по материалам Уралстатуправления, ОблЗУ и отдела по работе в деревне Уралобкома ВКП(б). Свердловск: Уралоб-ком, 1929.
108. Троицкое окружное статистическое бюро по состоянию на 1 января 1928 г.
109. Труд на Урале в 1927-28 г. Статический справочник. Секция статистики труда при Уралпрофсовете, Уралстатотделе и Отделе труда. Свердловск: Уралпрофсовет и Уралстатотдел, 1929.
ПО. Урал после районирования / предисл. Д. Г. Сулимова; приложение карт и картограмм области. Свердловск: Уралсовет, 1926.
111. Уральское хозяйство в цифрах. 1930. Социальная статистика. Выпуск 1. Свердловск: Статсектор Уралплана, 1930.
112. Челябинская область в цифрах. Челябинск: Челябинский областной УНХУ, 1934.
Источники личного происхождения
ИЗ. Адамова-Слиозберг О. Л. Путь. 3-е изд. М.: Возвращение, 2009.
114. Байрамкулов М. X. Кулацкий эшелон: документальная повесть. Ставрополь, 2004.
115. Берлинских В. А. Спецпоселенцы: Политическая ссылка народов Советской России. М.: Новое литературное обозрение, 2005.
116. Лопатин Л. Н., Лопатина Н. Л. Коллективизация и раскулачивание (очевидцы и документы свидетельствуют). Кемерово: Аксиома, 2009.
117. Макшеев В. Н. Спецы. Исследование. Томск: СК-Сервис, 2007.
118. Овчинников И. В. Исповедь кулацкого сына. М.: Десница, 2000.
245
119. Попов И. С, Попов А. И. Ложь. Записки кулака. Воронеж: Кварта, 2009.
120. Чиркин В. П. По злой воле: краткая повесть о трудовой жизни ссыльных крестьян. Архангельск: Правда Севера, 2000.
Работы партийных деятелей и издания партии
121. Андреев А. А. На путях подъема и социалистической реконструкции сельского хозяйства. Статьи и речи. 1928-1930. Ростов н/Д., 1930.
122. Варейкис И. М. О сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса. Воронеж, 1930.
123. История ВКП(б). Краткий курс / под ред. Комиссии ЦК ВКП(б). М.: Государственное издательство политической литературы, 1938.
124. Молотов В. М. В борьбе за социализм. М., 1934.
125. Сталин И. Отчетный доклад XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б). М., 1949.
126. Сталин И. В. Сочинения. Т. 12.
127. Хатаевич М. М. О ликвидации кулачества как класса. Самара, 1930.
128. Эйхе Р. И. Ликвидация кулачества как класса. Новосибирск, 1930.
Онлайн-источники
129. Карта Средне-Волжского края. 1934 год / Бичуров Г. В. Старая Самара в открытках и фотографиях. URL: http://oldsamara. samgtu.ru/part_3/page_04/html/gl934.html (дата обращения: 30.03.2013).
130. Карта Челябинского округа Уральской области / Сайт Южно-Уральской ассоциации генеалогов-любителей. URL: http:// uralgenealogy.ru/content/view/243/187/ (дата обращения: 06.12.2010).
131. Коллекция документов ГА РФ, РГАЭ, РГАСПИ, ЦА ФСБ России по теме «Голод в СССР. 1930-1934 гг.» / Архивы России. URL: http://www.rusarchives.ru/publication/hunger-ussr/1933. shtml (дата обращения: 30.03.2013).
132. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации / Сайт Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/ transcripts/5979 (дата обращения: 06.12.2010).
133. Российско-польский форум общественности / Сайт Президента России. URL: http://www.kremlin.ru/news/9715 (дата обращения: 06.12.2010).
246
134. Справка о ходе выселения кулацких семей по состоянию на 12.07.1931 г. / The Library of Congress. URL: http://www.loc. gov/exhibits/archives/e31ivest.gif (дата обращения: 06.12.2010).
135. Уральская область в составе СССР / 1723.ru Екатеринбург + Свердловск. URL: http://www.1723.ru/read/map-okr/ural.htm (дата обращения: 06.12.2010).
136. Федеральный закон РФ от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» / Российская газета. URL: http://www. rg.ru/2006/07/29/personaljnye-dannye-dok.html (дата обращения: 06.12.2010).
137. Щеткова О. Старинные карты Оренбургской области / Escalibro. URL: https://escalibro.com/ru/poetry/book/read/ 8714_starinnyie-kartyi-orenburgskoj-oblasti/ (дата обращения: 30.03.2013).
Литература
Диссертационные исследования
138. Алексеева Л. В. Сельскохозяйственное производство Уральской области в годы первой пятилетки (1928-1932 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курган, 1998.
139. Бондырев В. Е. Причины и последствия развала рыночной экономики в СССР (1927-1930 годы). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Курск, 2000.
140. Гусев Т. К. Борьба за ликвидацию кулачества как класса на основе сплошной коллективизации в потребляющей полосе РСФСР (на материалах областей и автономных республик Горьковского края). Дисс. на... канд. ист. наук. М., 1950.
141. Давлетшин Р. А. История крестьянства Башкортостана. 1917—
1930 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Уфа, 2000.
142. Демидова А. Н. Расказачивание в Хоперском округе в 1918-
1931 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Волгоград, 2002.
143. Еремин А. С. Коллективизация крестьянских хозяйств на Среднем Урале (Ирбитский феномен). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 1997.
144. Захаровский Л. В. Политика «ликвидации кулачества как класса» и ее проведение в Уральской области. 1929-1933. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2000.
145. Игнатова Н. М. Спецпереселенцы в 30-50-е годы XX века (на материалах Коми АССР). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Сыктывкар, 2001.
247
146. Извекова А. К. Сплошная коллективизация и ликвидация кулачества как класса на Кубани. Дисс. на ... канд. ист. наук. М., 1948.
147. Кириллов В. М. История репрессий на Урале 1920-е - начало 50-х гг. (на материалах Нижнетагильского региона). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Екатеринбург, 1996.
148. Кущетеров Р. М. Насильственный метод аграрных преобразований в советской деревне. Автореф. дис. ... докт. ист. наук. СПб., 1995.
149. Михайлова С. Ю. Социальный потрет молодежи промышленных предприятий в 70-х - первой половине 80-х гг. (на материалах Марийской, Мордовской и Чувашской республик) Автореф. дис.... канд. ист. наук. Чебоксары, 1996.
150. Михеев В. И. Сопротивление курского крестьянства в политике большевиков в 1918-1933 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курск, 1998.
151. Петрова В. П. История сельскохозяйственной кооперации Урала (1917-1930 гг.). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Тюмень, 2004.
152. Попов М. В. Культура и быт крестьян Урала в 1920-1941 годах. Автореф. дис.... докт. ист. наук. Екатеринбург, 1998.
153. Роднов М. И. Крестьянство Уфимской губернии в начале XX века (1900-1917 гг.): социальная структура, социальные отношения. Автореф. дис.... докт. ист. наук. Самара, 2004.
154. Савельев С. М. Социально-классовая политика ВКП(б) и общественно-политические процессы в деревне второй половины 20-х - начала 30-х гг. (на материалах Нижнего Поволжья). Автореф. дис.... докт. ист. наук. Саратов, 1994.
155. Семенов А. В. Осуществление политики раскулачивания и выселения кулацких семей на территории Кировской области в1929-1934 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Киров, 2003.
156. Серебрякова И. Г. Социальная психология крестьянства Урала в период сплошной коллективизации (1929-1933 гг.). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2006.
157. Уваров В. Д. Ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации в УССР. Дисс. на ... канд. ист. наук. Киев, 1949.
158. Уйманов В. Н. Массовые репрессии в Западной Сибири в конце 20-х - начале 50-х гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Томск, 1995.
159. Шашкова О. Л. Репрессивная политика государства в 1928-1939 гг. и ее последствия (на материалах Центрального Черноземья). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Курск, 2000.
248
160. Шашков В. Я. Раскулачивание в СССР и судьбы спецпереселенцев (1930-1954 гг.). Автореф. дис. ... докт. ист. наук. М., 1995.
161. Ялтаев И. Ф. Коллективизация сельского хозяйства в Марийской автономной области в 1929-1936 гг. Автореф. дис.... канд. ист. наук. Казань, 1999.
Монографии
162. Абрамов Б. А. Партия большевиков - организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952.
163. Бикметов Р. С. Использование спецконтингента в экономике Кузбасса (1929-1956 гг.). Кемерово, 2009.
164. Блюм А., Меспуле М. Бюрократическая анархия: статистика и власть при Сталине. М.: РОССПЭН, 2008.
165. Вербицкая О. М. Российская сельская семья в 1897-1959 гг. (историко-демографический аспект). М.; Тула: Гриф и К, 2009.
166. Вишневский А. Г. Серп и рубль. Консервативная модернизация в СССР. М., 1998.
167. География Оренбургской губернии. Описание Оренбургской губернии в физическом, этнографическом и административном отношениях / составил И. С. Хохлов, учитель-инспектор 1-го Оренбургского городского 3-классного училища. Оренбург, Типография Оренбургской Духовной Консистории, 1896.
168. Глазерман Г. Е. Ликвидация эксплуататорских классов и преодоление классовых различий в СССР. М., 1949.
169. Грегори П. Политическая экономия сталинизма / пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2006.
170. ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005.
171. Гущин Н. Я. «Раскулачивание» в Сибири (1928-1934 гг.): методы, социально-экономические и демографические последствия. Новосибирск, 1996.
172. Данилов В. П. Создание материально-технических предпосылок коллективизации сельского хозяйства в СССР. М., 1957.
173. Дэвис Р., Виткрофт С. Годы голода. Сельское хозяйство СССР, 1931-1933. М.: РОССПЭН, 2011.
174. Доброноженко Г. Ф. Кулак как объект социальной политики в 20-е - первой половине 30-х гг. XX в. (на материалах Европейского Севера России). СПб.: Наука, 2008.
175. Залесский М. Я. Налоговая политика. Советского государства. М., 1940.
249
176. Зеленин И. Е. Сталинская «революция сверху» после «Великого перелома». М., 2006.
177. Земсков В. Н. Спецпоселенцы в СССР, 1930-1960. М.: Наука, 2003.
178. Иванова Г. М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М., 1997.
179. Ивашова В. А., Маслова Т. Ф., Шаповалов В. К. Социальный портрет учащегося профшколы. М.: ИЦ АПО, 2001.
180. Ивницкий Н. А. Классовая борьба в деревне и ликвидация кулачества как класса. М., 1972.
181. Ивницкий Н. А. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х гг.). М., 1994.
182. Ивницкий Н. А. Репрессивная политика Советской власти в деревне (1928-1933 гг.). М., 2000.
183. Ивницкий Н. А. Судьба раскулаченных в СССР. М.: Собрание, 2004.
184. Изменение социальной структуры советского общества: (1921 - середина 30-х годов). М.: Мысль, 1979.
185. Кириллов В. М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала: 1920-е - начало 50-х годов. Ч. 1-2. Нижний Тагил, 1996.
186. Кондрашин В. В. Голод 1932-1933 годов в российской деревне. Пенза, 2003.
187. Корнилов Г. Е. Источники по аграрной истории Урала. Екатеринбург: Институт истории и археологии УрО РАН, 1996.
188. Красильников С. А. Серп и молох. Крестьянская ссылка в Западной Сибири в 1930-е годы. М.: РОССПЭН, 2003.
189. Кукушкин Ю. С. Сельские советы и классовая борьба в деревне (1921-1932 гг.).М., 1968.
190. Куликов В. М. Подготовка и проведение развернутого наступления на капиталистические элементы на Урале. 1925-32 гг. Свердловск, 1987.
191. Лабузов В. А. Аграрные отношения на Южном Урале в первые десятилетия советской власти (1917—1932гг.). Оренбург, 2004.
192. Левин М. Советский век / пер. с англ. В. Новикова, Н. Копе-лянской. М.: Европа, 2008.
193. Маслов С. С. Колхозная Россия: история и жизнь колхозов. М.: Наука, 2007.
194. Мошков Ю. А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяйства СССР (1928-1932 гг.). М., 1966.
195. Немаков Н. И. Коммунистическая партия - организатор колхозного движения (1929-1932 гг.). М., 1966.
250
196. Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России: аграрная наука и политика России (XVII— XX вв.). М.: Энциклопедия российских деревень, 1995.
197. Полян П. М. Не по своей воле... История и география принудительных миграций в СССР. М.: ОГИ - Мемориал, 2001.
198. Раков А. А. Социально-экономические аспекты «раскулачивания» крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.). М.: МАКС Пресс, 2012.
199. Рогалина Н. Л. Коллективизация: уроки пройденного пути. М.: МГУ, 1989.
200. Роднов М. И. Крестьянство Уфимской губернии в начале XX века (1900-1917 гг.): социальная структура, социальные отношения. Уфа: ООО «ДизайнПолиграфСервис», 2002.
201. Селунская В. М. Борьба КПСС за социалистическое преобразование сельского хозяйства. М., 1961.
202. Сенников Б. В. Тамбовское восстание 1918-1921 гг. и раскрестьянивание России 1929-1933 гг. М.: Посев, 2004.
203. Сидоров В. А. Классовая борьба в доколхозной деревне. 1921 — 1929. М., 1978.
204. Социальный облик рабочей молодежи. По материалам социологических обследований 1936 и 1972 гг. М., 1980.
205. Суслов А. Б. Спецконтингент в Пермской области (1929-1953 гг.). М.: РОССПЭН, 2010.
206. Телицын В. Л. «Бессмысленный и беспощадный»?.. Феномен крестьянского бунтарства 1917-1921 годов. М.: РГГУ, 2002.
207. Тепцов Н. В. В дни великого перелома: история коллективизации, раскулачивания и крестьянской ссылки в России (СССР) по письмам и воспоминаниям, 1929-1933 годы. М.: Звонница-МГ, 2002.
208. Тихонов В. И., Тяжельникова В. С, Юшин И. Ф. Лишение избирательных прав в Москве в 1920-1930 годы. М.: Мосгосар-хив, 1998.
209. Трифонов И. Я. Ликвидация в СССР эксплуататорских классов. М., 1975.
210. Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы, деревня. М.: РОССПЭН, 2001.
2Н.Хаустов В., Самуэльсон Л. Сталин, НКВД и репрессии 1936— 1938 гг. М., 2009.
212. Хлевнюк О. В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. М.: РОССПЭН, 2010.
213. Шашков В. Я. Репрессии в СССР против крестьян и судьбы спецпереселенцев Карело-Мурманского края. Мурманск, 2000.
251
214. Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р. Вертикаль большого террора. История операции по приказу НКВД № 00447. М., 2008.
215. Lewin М. The Making of the Soviet System. Essays in the social history of interwar Russia. NY.: Pantheon Books, 1985.
216. North D. C, Thomas R. P. The Rise of the Western World. A New Economic History. Cambridge: University Press, 1976.
217. Viola L. The Best Sons of the Fatherland: Workers in the Vanguard of Soviet Collectivization. NY, Oxford: Oxford University Press, 1987.
218. Viola L. The Role of the OGPU in Dekulakization, Mass Deportation, and Special Resettlement in 1930. Pittsburgh: University center for international studies, University of Pittsburgh, 2000.
Научные статьи и очерки
219. Абрамов Б. А. Ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации сельского хозяйства // Исторические записки. Т. 38. М., 1951.
220. Баранов Е. Ю. Власть и уральское крестьянство в условиях продовольственного кризиса начала 1930-х гг. // Государственная власть и крестьянство в конце XIX - начале XXI в.: сборник статей. Коломна, 2009. С. 321-324.
221. Бессмертный Ю. Л. Некоторые соображения об изучении феномена власти и о концепциях постмодернизма и микроистории // Одиссей. Человек в истории. М., 1995. С. 5-19.
222. Бородкин Л. И., Копылова О. Н., Котлова Т. Н., Луначарский Е. Л., Широков В. И. Разработка и анализ электронных ресурсов по материалам Агентурного отдела Московского охранного отделения (1902-1917 гг.) // Круг идей: алгоритмы и технологии исторической информатики: труды IX конференции Ассоциации «История и компьютер» / под ред. Л. И. Бо-родкина, В. Н. Владимирова. М.; Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2005. С. 101-120.
223. Бородкин Л. И., Соколов А. К. Структурный анализ таблиц сопряженности. По материалам обработки анкет делегатов съезда Советов // Комплексные методы в изучении истории с древнейших времен до наших дней. М., 1985.
224. Гинзбург К. Микроистория: две-три вещи, которые я о ней знаю// Современные методы преподавания новейшей истории. М., 1996. С. 207-229.
225. Гриф «секретно» снят... Документы публикуются впервые. Коллективизация: как это было // Челябинский рабочий. 1994. 6 июля. С. 3-6.
252
226. Гришаев С. В., Немировский В. Г. Социальный портрет молодого предпринимателя // СОЦИС. 1999. № 5. С. 40-43.
227. Журавлев С, Тяжельникова В. Проблемы формирования базы данных об иностранных гражданах в СССР (20-30-е годы): использование экспертного знания // История и компьютер: новые информационные технологии в исторических исследованиях и образовании. М., 1993.
228. Зак Л. М., Лельчук В. С, Погудин В. И. Строительство социализма в СССР. Историографический очерк. М.: Мысль, 1971.
229. Земсков В. Н. «Кулацкая ссылка» в 30-е годы // СОЦИС. 1991. № 10. С. 3-21.
230. Игнатова Н. Спецпереселенцы в республике Коми в 1930-1940 гг.: заселение и условия жизни // Корни травы. Сборник статей молодых историков. М.: Звенья, 1996. С. 23-34.
231. Каревский Ф. А. Ликвидация кулачества как класса в Среднем Поволжье // Исторические записки. М., 1967. Т. 80.
232. Карпенко М. П., Лапшов В. Н., Кибалкин М. В. Социальный портрет студента негосударственного вуза // СОЦИС. 1999. №8.
233. Ковальченко И. Д. Историческое познание: индивидуальное, социальное и общечеловеческое // Свободная мысль. 1995. №2. С. 111-123.
234. Ковальченко И. Д. Теоретико-методологические проблемы исторических исследований: заметки и размышления о новых подходах // Новая и новейшая история. 1995. № 1. С. 3-33.
235. Красильников С. А. Спецпереселенцы, спецартели и спецорганы: механизмы и результаты спецколонизации севера Западной Сибири в 1930-е гг. // ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. М.: РОССПЭН, 2005. С. 279-316.
236. Крылов А. Социальный портрет непризнанного государства // Азия и Африка сегодня. 1998. № 11. С. 42-46.
237. Лебедь О. Л. Социальный портрет семьи в современном фольклоре // СОЦИС. 1999. № 11. С. 136-139.
238. Левин М. Российские крестьяне и советская власть. Исследование коллективизации // Отечественная история. 1994. № 4-5. С. 48-78.
239. Макарова Н. Н. Социальные аспекты индустриализации: де-виантное поведение и «стратегии выживания» советских граждан в экстремальных условиях в 1929-1935 гг. (по материалам Магнитогорска) // Экономическая история: Ежегодник. 2009. М.: РОССПЭН, 2009. С. 270-299.
240. Меренков А. В., Никитина М. Н. Социальный портрет современной проститутки // СОЦИС. 2000. № 5. С. 47-51.
253
241. Наухацкий В. В. О роли политотделов МТС в становлении колхозной системы // Государственная власть и крестьянство в конце XIX - начале XXI в.: сборник статей. Коломна, 2009. С. 387-392.
242. Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М., 1963.
243. Плотников И. Е. Ссылка крестьян на Урал в 1930-е годы. Документы из архивов // Отечественная история. 1995. № 1. С. 160-179.
244. Погудин В. И. Проблема ликвидации кулачества как класса в советской историографии // Вопросы истории. 1965. № 4.
245. Раков А. А. База данных «Раскулаченные крестьяне Южного Урала (1930-1934 гг.)» и ее анализ // Круг идей: междисциплинарные подходы в исторической информатике. Труды X конференции Ассоциации «История и компьютер» / под. ред. Л. И. Бородкина, И. М. Гарсковой. М.: Изд-во МГУ, 2008. С. 236-279.
246. Раков А. А. К вопросу обоснования репрезентативности про-сопографической базы данных «Раскулаченные крестьяне Южного Урала (1930-1934 гг.)» // Вестник молодых ученых исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Труды международной научной конференции «Ломоносов-2007». Лучшие доклады по историческим наукам. М.: МГУ, 2007. С. 115-133.
247. Раков А. А. Особенности создания базы данных по материалам источников с разными формулярами (на примере БД по раскулаченным Южного Урала) // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». № 34: Материалы X конференции АИК. Май 2006. М.; Тамбов, 2006. С. 181-183.
248. Раков А. А. Социальный портрет раскулаченных крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.): предварительные итоги анализа базы данных // Материалы докладов XIV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / отв. ред. И. А. Алешковский, П. Н. Костылев. [Электронный ресурс]. М.: Издательский центр Факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, 2007. 1 электрон, опт. диск (CD-ROM); 12 см. Систем, требования: ПК с процессором 486 +; Windows 95; дисковод CD-ROM; Adobe Acrobat Reader. ISBN 5-7776-0079-4.
249. Раков А. А. О социальном портрете раскулаченных крестьян Южного Урала (1930-1934 гг.): экономические и демографические аспекты анализа базы данных // Историко-экономические исследования. 2007. Т. 8. № 1. С. 93-126.
254
250. Раков А. А. Раскулачивание на Урале: новейшая отечественная историография // Новый исторический вестник. 2007. № 1 (15). С. 94-100.
251. Решетников А. В. Социальный портрет потребителя медицинских услуг в России в период перехода к рыночной экономике // СОЦИС. 2003. № 1. С. 92-101.
252. Рогалина Н. Л. Аграрная история СССР 1920-х - 1930-х гг. в свете новых документальных публикаций // Экономическая история: Ежегодник. 2005. М.: РОССПЭН, 2005. С. 409-422.
253. Рогалина Н. Л. Методологические проблемы изучения российско-советской модернизации // Проблемы методологии отечественной истории и культурологи: материалы конференции. М.: ГОУ ВПО МГУЛ, 2009. С. 24-34.
254. Секиринский С, Исупов П. Социальный портрет российских губернаторов (по художественным зарисовкам русских писателей XIX века) // Россия XXI. 2002. № 6. С. 128-143.
255. Славко Т. И. Раскулачивание // ГУЛАГ: его строители, обитатели и герои: (Раскулачивание и гонение на Православную церковь пополняли лагеря ГУЛАГа) / Г. М. Иванова, Т. И. Славко, Г. Ф. Весновская и др. под ред. И. В. Добровольского. Франкфурт-на-Майне; М.: Международное общество прав человека, 2001. С. 129-178.
256. Смирнова Т. М. Социальный портрет «бывших» в Советской России 1917-1920 годов. (По материалам регистрации «лиц бывшего буржуазного и чиновного состояния» осенью 1919 г. в Москве и Петрограде) // Социальная история. М.: РОССПЭН, 2000. С. 87-126.
257. Соколов А. К. Методика выборочной обработки первичных материалов профессиональной переписи 1918 г. // История СССР. 1971. №4. С. 76-96.
258. Тенцер А. База данных - хранилище объектов // Компьютер-пресс. 2001. № 8. С. 144-145.
259. Шалак А. В. Численность, состав и расселение спецпоселенцев в Восточной Сибири (вторая половина 1930-х - конец 1950-х гг.) // Историко-экономические исследования. 2005. Т. 6. № 1-3. С. 31-48.
260. Шалак А. В. Что происходит, когда историю пишут вне истории? // Историко-экономические исследования. 2007. Т. 8. № 1.С. 171-183.
261. Юмашева Ю. Ю., Иванова Г. В. Историография просопографии // Круг идей: алгоритмы и технологии исторической информатики: труды IX конференции Ассоциации «История и компьютер» / под ред. Л. И. Бородкина, В. Н. Владимирова. М.; Барнаул: Изд-во Алтайского университета, 2005. С. 121-152.
255
262. Юмашева Ю. Ю. Источниковедческие проблемы создания просопографических баз данных // Информационный бюллетень Комиссии по применению математических методов и ЭВМ в исторических исследованиях при Отделении истории АН СССР. Специальный выпуск. 1992. № 7. Декабрь.
263. Якубовский А. Э. Социальный тип - гипотеза и инструмент исследования социальных структур // СОЦИС. 2001. № 4.
Научно-популярные издания
264. Базаров А. А. Кулак и агрогулаг. Ч. 1. Челябинск: Южно-Уральское книжное издательство, 1991.
265. Базаров А. Храм на крестьянской горе: о коллективизации на Урале. Ист. очерк // Урал. 1991. № 7.
266. Баканов В. П. Испытание Магниткой. Магнитогорск, 2002.
267. Борисюк В. И., Шамберг В. М. Экономический и социальный портрет США. М.: Знание, 1990.
268. Машин М. Д. Из истории родного края. Оренбургское казачье войско. Челябинск: ЮУКИ, 1976.
269. Машин М. Д. Оренбургское и уральское казачество в годы гражданской войны. Саратов: СГУ, 1984.
270. Социальный портрет молодежи крупного индустриального центра. Екатеринбург; Нижний Тагил, 1993.
271. Ушаков Б. Г. Государственный служащий: социальный портрет: обретение статуса и обретение имиджа. Екатеринбург, 1996.
272. Шибанов Н. С. Казачья Голгофа: Книга очерков: в 2 ч. Челябинск, 2004.
Периодика
273. Бубнова Н. «Не знаю, когда с вами встречусь. Пишу это на память вам...» // Областная газета. 1995. 24 января. С. 3.
274. Дорогокупля С. Как раскулачивали неимущих (судьба и жизнь семьи Перунковых) // Уральская газета. 1993. Февраль. С. 8.
275. Каландинский Г. И стал кулак горняком // Областная газета. 1994. 2 февраля. С. 2.
276. Капустин А., Мотревич В. Спецпоселенцы // Уральский рабочий. 1991. 9 июля. С. 2.
277. Нахтигаль А. Раскулачивание // Волга - Урал. 1993. Декабрь (№ 46). С. 7.
278. Пичка Л. А. Летопись истории уральских деревень: коллективизация в Новоипатове // Маяк. 1994. 30 июня (№ 75). С. 4.
279. Правда. 1988. 28 октября.
256
No comments:
Post a Comment
Note: Only a member of this blog may post a comment.